Высшее сословие в России в императорскую эпоху со времени Петра I стало называться шляхетством и только с 1762 г. (с изданием манифеста о вольностях дворянства) дворянством.

Способов приобретения последнего было несколько.

Первым способом нужно признать рождение, по которому законные дети дворян также становились дворянами. Вторым способом можно считать брак, в силу которого дворянин сообщает дворянство своей жене, какого бы она происхождения ни была, но не обратно. Впрочем, дворянка, вышедши замуж за недворянина, не лишается своего дворянства (Жал. грам. 1785 г. и указ 8 июля 1787 г.). Третьим способом была выслуга, установленная Петром путем издания в 1722 г. Табели о рангах. Было уже сказано, что значение этого законодательного памятника в истории русского государственного права вообще и в истории русского дворянства в особенности нужно признать громадным, так как благодаря ей Петру удалось упразднить влияние на государственную службу породы, водворить начало годности лица и дать возможность каждому даровитому человеку выдвинуться вперед, каковы бы ни были его род и племя. Профессор Романович-Славатинский вполне прав*(192), говоря, что по духу своему табель была вполне демократической: лестница в 14 ступенек отделяла каждого плебея от первых сановников государства, и ничто не возбраняло каждому человеку, перешагнув эти ступеньки, добраться до первых степеней в государстве; она широко открыла двери, через которые посредством чина "подлые" члены общества могли "облагородиться" и войти в ряды дворянства. Следствием этого было то, что к дворянству постоянно приливали новые силы из народа, и оно не могло замкнуться в особую касту.

На основании табели первый обер-офицерский чин в военной службе и должность VIII класса на гражданской давали потомственное дворянство*(193). Что же касается до должностей ниже VIII класса (в гражданской службе), то они давали личное дворянство. Впрочем, в табели об этих чинах только и сказано: "прочие же чины, как гражданские, так и придворные, которые в рангах не из дворян, оных дети не суть дворяне". И уже со времени Екатерины II этот параграф табели стал толковаться в том смысле, что лица, имеющие чины ниже восьмого класса (т.е. коллежского асессора), должны быть причислены к личному дворянству. Так продолжалось до манифеста 1845 г., когда получение дворянства было значительно затруднено, а именно: по манифесту на военной службе первый обер-офицерский чин давал только личное дворянство, первый же штаб-офицерский чин - потомственное. Что же касается до гражданской службы, то чинам ниже девятого класса давалось почетное гражданство, девятым классом (титулярный советник) - личное, а пятым (статский советник) - потомственное дворянство. Наконец, с изданием указа 1856 г. было постановлено, что потомственное дворянство приобретается на военной службе чином полковника, а на гражданской - чином действительного статского советника.

Приобретение дворянства выслугой встретило сильную оппозицию со стороны дворян. Уже в 1780 г., когда дворянство, при избрании на престол императрицы Анны Иоанновны, получило возможность впервые высказать свои нужды и желания, оно в своих поданных в Верховный тайный совет проектах просило о разделении дворян на две категории, с целью несмешения их между собой, а именно: на дворян "подлинных" или "родовых" и на "новых" или "худородных", т.е.

Чиновных. Еще более резко выразилась оппозиция дворян при составлении проекта нового Уложения Елизаветинской законодательной комиссией 1754-1766 гг., причем присутствовали также и дворянские депутаты. По этому проекту было высказано то, что впоследствии отчасти получило законодательную санкцию в манифесте 1845 г., а именно: потомственное дворянство можно было получать только на военной службе путем производства в первый штаб-офицерский чин, личное же дворянство - на военной службе путем производства в первый обер-офицерский чин. Таким образом, на гражданской службе нельзя было дослужиться до потомственного дворянства. "Детей их, - читаем в проекте, - и их самих от особливых преимуществ, данных одним дворянам, исключить, чтобы верные наши подданные из дворян, чувствуя свое преимущество, к ревности, большому прилежанию в науках и к показанию заслуг как отечеству, так и нам (т.е. императрице) были поощряемы". Как известно, этот проект не получил законодательной санкции. Точно так же дворянская комиссия 1763 г. в своем докладе, представленном Екатерине II, отступила от начал Табели о рангах и высказалась за дарование недворянам только права ходатайства о возведении их во дворянство при достижении ими первого штаб-офицерского чина как в военной, так и в гражданской службе и при беспорочности последней (ст. 2). В 1767 г., при созвании Екатерининской законодательной комиссии, дворяне в своих наказах также высказались по вопросу о "чине". Так, в ярославском наказе дворянство просило: "не соблаговолено ли будет право достигшим в офицерские чины дворянского как имени, так и прочих дворянских прав, отменить (которое по нужде прежних обстоятельств было дано), какой бы чин не имели, дабы достоинство дворянское, которое единственно государю жаловать надлежит, не было уподлено". В проекте, составленном комиссией о правах благородных (члены которой, как известно, были избраны общей комиссией), желание дворян было услышано, и проект постановил: "благородные разумеются все те, которые от предков того времени рождены или вновь монархами сим нарицанием пожалованы". Таким образом, выслуга, как способ приобретения дворянства, должен был быть уничтожен. Однако и этот проект не получил законодательной санкции, да и не мог ее получить ввиду полнейшего несогласия воззрений императрицы Екатерины II со стремлениями дворянства. В своем Наказе государыня осталась вполне верна принципам Табели о рангах. "Мало таких случаев, - читаем здесь, - которые бы более вели к получению чести (т.е. дворянства), как военная служба". "Но, хотя военное искусство есть самый древнейший способ, коим достигали до дворянского достоинства... однако ж и правосудие не меньше надобно во время мира, как и в войне... а из этого следует, что не только прилично дворянству, но и приобретать сие достоинство можно и гражданскими добродетелями, как и военными". Ввиду подобных воззрений императрицы нет ничего удивительного в том, что Жалованная грамота дворянству постановила: "благородное название дворянское и достоинство исстари, ныне, да и впредь приобретается службой и трудами, империи и престолу полезными". Таким образом, стремления дворян остались неосуществленными, и выслуга по-прежнему продолжала считаться одним из способов приобретения дворянства. Правда, в проекте дополнительного закона о состояниях, составленном комитетом 6 декабря 1826 г. (комитет был учрежден имп. Николаем I для обсуждения разных проектов, оставшихся после смерти имп. Александра I, и для пересмотра многих сторон государственного устройства и управления, для чего он должен был представить свои заключения о необходимых в этом отношении преобразованиях), выслуга и получение ордена, как способы приобретения дворянства, были уничтожены ("отныне, - гласит ст. 12 проекта, - достоинство дворянское будет не иначе приобретаемо, как двумя только образами: правом рождения и потомственным возведением в оное, утвержденным грамотой за собственноручным императорского величества подписанием"). Однако этот проект, при обсуждении его в Государственном Совете, вызвал против себя большую оппозицию, во главе которой находился великий князь Константин Павлович, представивший государю две обстоятельных записки, направленные против проекта. Между прочим, великий князь высказался за сохранение выслуги, как способа получения дворянства. "Новость сия (т.е. уничтожение выслуги), - писал он, - к настоящим обстоятельствам государства не приспособленная, едва ли не послужит поводом к возбуждению, с одной стороны, во многих ропота и нареканий, влекущих за собой неприятные последствия, а с другой, и самая служба едва ли не понесет на том ощутительного вреда"*(194). Ввиду этой оппозиции, нужно думать, проект не получил санкции со стороны государя, а введенная им "новость" силы закона.

Четвертым способом приобретения дворянства было пожалование государем. Пожалование, равно как и выслуга, не были известны в Московском государстве ("из посадских людей, - говорит Котошихин, - и из поповых, и из крестьянских детей, и из боярских людей дворянство не дается никому") и стали практиковаться только со времени Петра I*(195). Пожалование часто имело место в царствование Елизаветы Петровны и Екатерины II и иногда даже принимало массовый характер. Так, Елизавета Петровна после государственного переворота, доставившего ей престол в 1741 году, произвела в дворяне всех солдат гренадерской роты Преображенского полка, "понеже во время вступления нашего на престол полки нашей лейб-гвардии, а особливо гренадерская рота Преображенского полка, нам ревностную службу так показали, что восприяли престол без кровопролития".

Пятым способом приобретения дворянства было пожалование ордена, что стало практиковаться со времени издания Жалованной грамоты дворянству*(196). Впоследствии при Александре I и Николае I было точно определено, какие ордена давали потомственные и какие личное дворянство.

Наконец, последним способом являлся индигенат иностранцев, о чем впервые говорит Табель о рангах, предписывая признавать дворянское достоинство за иностранцами не иначе, как с разрешения государя на каждый отдельный случай ("не имеет никто ранг взять по характеру, - гласит табель, - который он в чужих службах получил, пока мы его оного характера не подтвердили"). Об индигенате иностранцев говорит и доклад дворянской комиссии 1763 г., ст. 4 которого постановляет, что "каждый по доказательству своего происхождения чужестранный дворянин получает диплом от государя, Российской Империей владеющего, на российское дворянство, а получа оный, всеми дворянскими преимуществами тогда законно в России пользуется". Постановления Табели о рангах об индигенате получили подтверждение в указе 29 апр. 1828 г., по которому для признания иностранных дворян русскими дворянами требовалось предъявление ими доказательств дворянского происхождения и получение Высочайшей грамоты*(197).

Дворяне со времени издания Табели о рангах делились на два разряда: потомственные и личные. Личные дворяне не передавали дворянства своим детям и представляли из себя особый общественный класс, по верному замечанию профессора Романовича-Славатинского, "не совсем определенный в юридическом и социальном отношении, промежуточный между потомственным дворянством и податными классами, отставший от последних и не приставший к первому"*(198). По некоторым правам личные дворяне примыкали к потомственным: они были освобождены от телесных наказаний, от личных податей и рекрутской повинности, но зато, лишенные права владеть крепостными и принимать участие в дворянском самоуправлении, они не составляли единого целого с потомственными дворянами. Имп. Николай I старался слить этот общественный класс с городскими обывателями, почему и предписал детей личных дворян причислить к почетному гражданству, а им самим предоставил право записываться в городскую обывательскую книгу. По Жалованной грамоте личным дворянам было предоставлено в двух случаях получать права потомственного дворянства, а именно: 1) если дед, отец и сын имели чины, дающие личное дворянство, то дети их имели право ходатайствовать о потомственном дворянстве, и 2) если отец и сын имели чины, дающие личное дворянство и беспорочно пребывали на службе, то внук имел право ходатайствовать о потомственном дворянстве*(199). Впоследствии (в 1815 г.) Сенат истолковал второй пункт Жалованной грамоты в том смысле, что ходатайствовать о потомственном дворянстве можно только в том случае, если отец и дед прослужили в чинах каждый не менее 20 лет, а проситель притом совершеннолетний и состоит на службе. Государственный Совет утвердил это толкование Сената, мотивируя утверждение тем, что "чем более затрудняется возведение во дворянство, тем сие полезнее будет для государства". С этим мнением согласился и государь.

Среди потомственных дворян выделялись в особую группу титулованные дворяне: князья, графы и бароны. Княжеский титул древнерусского происхождения, но в Московском государстве он не жаловался ("а вновь московский царь, - говорит Котошихин, - из бояр, и из ближних, и их иных чинов людей князем учинити не может никого, потому что не обычай тому есть и не повелось"), в императорскую же эпоху он мог быть пожалован государем. Среди князей выделялись светлейшие князья, пользовавшиеся предикатом "светлости" в отличие от других князей, имевших право вместе с графами только на "сиятельство". Титулы графа и барона иноземного происхождения и впервые введены Петром.

Дворянские фамилии заносились в особые книги, которых было по шести в каждой губернии (они были введены Жалованной грамотой дворянству). Но еще задолго до этого (после уничтожения местничества в 1682 г.) была заведена одна родословная книга (Бархатная книга), куда заносились все дворянские роды. При Елизавете Петровне она была дополнена внесением в нее потомков дворян и детей боярских, записанных в прежние десятни, как известно, составлявшиеся в эпоху Московского государства по уездам (указ 13 ноября 1758 г.). Однако дворянство желало децентрализировать ведение дворянских книг и уже в 1730 г. в своих проектах, представленных в Верховный тайный совет, просило о заведении двух книг: одной для родового, а другой для чиновного дворянства. Проект Елизаветинской комиссии, при обсуждении которого, как известно, присутствовали и дворянские депутаты, высказался за четыре книги или списка: княжеский, графский, баронский и дворянский. Дворянские наказы 1767 г. (напр., ярославский) желали "расписать" дворянство по городам и в каждом городе завести шесть реестров дворянских фамилий. Это желание наказов было услышано имп. Екатериной II, и в Жалованной грамоте она предписала завести в каждой губернии шесть дворянских книг, причем записывать в них дворян следующим образом: в 1-ю книгу - пожалованных государем, во 2-ю - получивших дворянство на военной службе, в 3-ю - получивших дворянство на гражданской службе, в 4-ю - иностранных дворян, признанных таковыми в России, в 5-ю - титулованных дворян и в 6-ю - "древние благородные роды", могущие доказать столетие своего дворянства (к 1785 г.).

При Петре, с учреждением Сената, при последнем была учреждена особая должность герольдмейстера, функции которого состояли в ведении дворянства, как служилого сословия, в составлении дворянских списков*(200) и в надзоре за образованием и поступлением на службу молодых дворян. Таким образом, герольдмейстер унаследовал компетенцию московского Разряда. С разделением Сената при Екатерине II на департаменты ведение дворян сосредоточилось в первом департаменте, а с 1848 года в департаменте герольдии, в котором герольдмейстер стал исполнять обязанности обер-прокурора. В изучаемую эпоху, благодаря сословному духу времени, дворянство уже вполне прониклось сознанием общности своих сословных интересов и сословной чести. Идея дворянского "корпуса" или "корпуса" дворянства, как чего-то цельного и изолированного от прочих общественных классов, вполне в это время назрела и может быть констатирована почти во всех заявлениях, исходивших от дворянства. Иллюстрацией к сказанному служат дворянские наказы, поданные в Екатерининскую законодательную комиссию. "Дворянский корпус, - читаем в московском наказе, - заключает в себе собственные свои преимущества и безопасности". "Корпус дворянства, - говорит болховской наказ, - отделить правами и преимуществами от прочих разного рода и звания людей". "Чтобы корпусу дворянства права и преимущества самодержавной властью пожалованы были", - ходатайствует наказ депутата "от корпуса волоколамского дворянства". Подобные же заявления были высказаны депутатами и во время заседаний комиссии. "Дворянство, - говорил один из последних, - должно быть особливым родом людей в государстве, обязанность которых служить ему и из своей среды замещать власти средние, поставленные между государем и народом". Иначе говоря, по воззрениям дворян изучаемой эпохи, все общество должно было резко разделяться на два класса: "благородных" и "подлых". И действительно, оба указанных термина получают право гражданства в официальных актах XVIII ст. Так, уже в царствование Петра предикат "благородия", на который в Московскую эпоху имел право только государь, начинает принадлежать дворянам. Вот что писал по этому поводу в 1706 году Брюс директору московской типографии Киприянову: "ежели в какой твоей печати имя государя царевича помянется, то тебе не надлежит писать царевича благородным, понеже всякий шляхтич знатный пишется благородным". В 1721 году, при введении императорского титула, было предписано титуловать членов императорской фамилии "благоверными" вместо "благородными", "понеже титуловаться благородством их высочествам по нынешнему употреблению низко; ибо благородство и шляхетству дается". Точно так же и во всех позднейших актах мы встречаемся с термином "российское благородное дворянство". Одновременно с термином "благородный" входит в употребление и термин "подлый" в смысле синонима низшего. Однако уже в середине XVIII ст. этот термин вызывает протесты. "Подлого у меня нет ничего, - говорил один депутат в Екатерининской комиссии, - земледелец, мещанин, дворянин, всякий из них честен и знатен трудами своими, добрым воспитанием и благонравием; подлы те только, которые имеют дурные свойства, производят дела, противные законам, непристойные своему званию, нарушающие общее спокойствие, и, наконец, те, которые, не радя о чужом благе, жизнь свою препровождают праздно".

Обособившись от "подлых", "благородные", по воззрениям той эпохи, во всем должны были отличаться от первых и стараться во что бы то ни стало не смешиваться с ними. Эти цели могли быть достигнуты наделением благородных такими правами и обязанностями, которые выделили бы их из всей массы населения, поставив в особые и исключительные условия. Рассмотрением этих прав и обязанностей мы теперь и займемся, причем начнем с последних.

До манифеста о вольностях дворянства 1762 года дворяне обязаны были нести постоянную службу - военную или гражданскую; причем при Петре эта служба для каждого дворянина начиналась с достижением им 15 лет и обязательно (в военной службе) должна была начинаться с солдата. Так, указ 1714 г. постановил "впредь из дворянских пород отнюдь не писать в офицеры" тех, которые служили солдатами, так как они "фундамента солдатского дела не знают". Впоследствии (в сороковых годах XVIII ст.) служба в нижних чинах обходилась тем, что дети записывались в разные полки и, фактически не служа, производились в офицерские чины, с которых и начинали свою действительную службу, по достижении совершеннолетия*(201). Напротив, при Петре производство в офицерские и вообще в высшие чины происходило не иначе, как сообразно со способностями и усердием служащего. По Воинскому уставу (гл. I) в офицеры могли быть произведены только грамотные и служившие до этого "честно, трезво, умеренно, учтиво и храбро", причем начальству было строго воспрещено повышать в чинах не за личные заслуги, но или по корыстным целям, или по человеколюбию, потворству, "похлебству" и т.п. (гл. X).

Члены "знатного" шляхетства обыкновенно поступали в гвардию, а остальные дворяне в армию. Впрочем, Петр дал крайне своеобразное толкование понятию "знатности", предписав в 1724 году знатное дворянство "по годности считать", т.е., иначе говоря, принимать в гвардию лиц, физически годных для этого, каковыми могли быть, очевидно, статные, сильные и рослые дворяне. Точно так же и при Анне Ивановне в гвардию должны были поступать "возрастные" и "собой взрачные" дворяне, а "кои малого возраста", определялись в армию. Ввиду постоянного характера службы отставка или, как тогда говорилось, абшид, была мыслима только в случаях дряхлости, болезни или получения ран, препятствующих продолжению службы. Однако ввиду необходимости отпускать дворян для управления своими имениями вошла в обычай так называемая "побывка на рекреацию", т.е. отпуск со службы на известный срок с обязательством явиться обратно по первому востребованию*(202).

Кроме военной, дворяне обязаны были отправлять и гражданскую службу, к которой они относились с гораздо большей неприязнью, чем к первой, считая ее несовместимой со своим достоинством. Ввиду такой точки зрения Генеральный регламент предписал "не ставить в укоризну" дворянам прохождение ими гражданской службы. Одновременно с этим Петр определил известную пропорцию шляхетства, служащего на гражданской службе, а именно, одну треть членов каждой фамилии. В 1737 г., по инициативе Сената, правительство предписало набрать дворянских недорослей от 15 до 17 лет и распределить их, в качестве приказных служителей, на службу между Сенатом, коллегиями, канцеляриями и т.п. Недоросли должны были называться сенатскими, коллежскими и т.д. дворянами, "чем наиболыне могут другим охоты придать и излишнее нарекание и уничижение приказных людей от себя отвести". Способные через пять лет производились в секретари, неспособные же определялись в солдаты. Впрочем, в 1740 г. эта мера насильственного назначения дворян на службу была уничтожена, "понеже к приказным делам не по охоте обучить их никак невозможно". Вместе с этим Сенат, видя, что недоросли, "смотря происхождение воинской службы других их братьи дворян, более к тому прилежат и тщатся", постановил принимать на гражданскую службу только поступающих на нее добровольно. Мы уже говорили, что Екатерина II в своем Наказе ставила гражданскую службу на одну доску с военной, говоря, что "правосудие не меньше надобно... и государство разрушилось бы без оного". Однако дворянство по-прежнему гнушалось гражданской службой, что и вынудило императрицу предписать в 1796 г. губернским правлениям "поощрять, чтобы молодые дворяне, по окончании наук, занимались законами своей земли и образом судопроизводства, а для сего определялись бы в приказы, не вменяя сие в предосуждение благородству". Гражданская служба при Петре также начиналась с низших должностей, т.е. "порядком, как в воинских чинах производится" (Табель о рангах). Впрочем, из этого правила делались исключения в пользу лиц, получивших научное образование и специальную подготовку, которые имели право начинать службу не с низших должностей. Впоследствии (с начала XIX ст.) получение известного образования сделалось необходимым условием для назначения на некоторые должности и для производства в известные чины (Положение об устройстве училищ 24 янв. 1803 г., указ о производстве в чины 6 авг. 1809 г., Положение о производстве в чины 25 июня 1834 г. и др.).

Служба, как гражданская, так и военная, вознаграждалась жалованьем и раздачей населенных имений (в особенности при Екатерине II и Павле I), явившейся на смену раздаче поместий, практиковавшейся в Московскую эпоху.

Другая обязанность дворян, введенная Петром, состояла в обязательном обучении, для чего государь через известные периоды времени делал смотры дворянским юношам, строго наказывая не успевших в науках. На эти смотры должны были являться молодые дворяне (недоросли), начиная с достигших 10-летнего возраста, причем малолетние отправлялись после смотра домой с обязательством явиться в определенный срок на службу, а взрослые и годные к службе зачислялись на нее немедленно. При Анне Ивановне (в 1737 г.) названные смотры были упорядочены следующим образом: на первый смотр являлись все мальчики, достигшие 7 лет, и заносились в особые списки; на второй смотр являлись те же мальчики, но уже достигшие 12 лет, причем тогда же им производился экзамен из чтения и письма, который они, под страхом наказания родителей, обязаны были выдержать; на третий смотр они должны были явиться по достижении ими 16 лет, причем им производился экзамен из Закона Божьего, арифметики и геометрии, не выдержавшие зачислялись навсегда в матросы. Наконец, на четвертый смотр молодые люди являлись по достижению ими 20 лет, причем держали экзамен из географии, истории и фортификации, после чего поступали на службу. При Петре же, в целях поощрения к учению, было предписано разрешить вступление в брак только тем из дворян, которые представят свидетельство о знании ими арифметики и геометрии (указ 28 февр. 1714 г.)*(203).

Тяжесть службы и обязательного обучения влекли за собой массовое укрывательство молодых дворян от явки на смотры, и с такими "нетчиками" (как назывались в то время не явившиеся на смотры) правительство вело беспощадную борьбу, угрожая им и карая их всякими наказаниями, начиная со штрафов и телесных наказаний и кончая шельмованием (т.е. лишением всех прав и постановкой вне закона) и конфискацией имущества. Имена нетчиков прибивались к виселице с барабанным боем, "дабы о них всяк знал, яко преслушателей указов и равных изменникам", причем каждый обязывался доносить на них, за что вознаграждался из их имущества. Так же строго карались и укрыватели нетчиков. По указу 23 авг. 1720 г. им грозило: наказание кнутом, вырывание ноздрей и вечная каторга. Даже губернаторам и воеводам за нерадение в поисках за нетчиками правительство грозило большим штрафом. Но ничто не помогало, и нетчики продолжали существовать*(204) до самого уничтожения обязательной службы дворянства. Последнее в 1730 г., при избрании на престол Анны Ивановны, ходатайствовало в своих проектах об ограничении службы 20 годами. Анна Ивановна отчасти вняла этой просьбе и манифестом 11 декабря 1736 года ограничила службу дворян 25 годами, причем она обязательно начиналась с 20-летнего возраста. По прошествии 25 лет дворянин получал абшид, но с обязательством выставить вместо себя определенное количество рекрут (со 100 душ - один). Кроме того, манифест разрешил одному из сыновей или братьев оставаться дома для занятий хозяйством и не поступать на службу. Наконец, в 1762 г. состоялся известный манифест о вольностях дворянства, которым обязательная служба дворян была уничтожена. По манифесту дворянство получило право служить или не служить, за исключением военного времени, когда все дворяне могли быть призваны на службу*(205). Затем дворяне получили право служить в иностранных государствах, причем при переходе на русскую службу за ними признавался чин, полученный ими на иностранной службе. Наконец, дворянство могло воспитывать своих детей, где и как угодно, но с непременным обязательством давать им образование. Освободив последнее от службы, манифест 1762 г., однако, высказал надежду, что лица высшего класса "побуждены будут не удаляться, ниже укрываться от службы, но с ревностью и желанием в оную вступать и честным и незазорным образом оную продолжать, не меньше и детей своих с прилежностью и рачением обучать пристойным наукам", грозя в противном случае предписать "всем истинным сынам отечества" "презирать" и "уничтожать" (sic) тех, "кои нигде никакой службы не имеют и в лености и праздности свое время препровождают". Жалованная грамота 1785 г. подтвердила эти постановления манифеста со следующей, впрочем, оговоркой: "во всякое российскому самодержавию нужное время, когда служба дворянства общему добру нужна и надобна, тогда всякий благородный дворянин обязан, по первому призыву от самодержавной власти, не щадить ни труда, ни самого живота для службы государству".

В царствование императора Николая I постановления Жалованной грамоты относительно свободы обучения и службы дворян были неоднократно нарушаемы. Так, свобода обучения была значительно ограничена указом 1831 г., воспретившим молодым людям, не достигшим 18-летнего возраста, выезд за границу с целями обучения, затем указом 1834 г. дворянам было запрещено пребывание за границей долее пяти лет, а указом 1851 года - даже долее трех лет, причем за выдачу заграничного паспорта второй указ предписывал взимать 250 руб. за полгода.

Что касается до свободы службы, то она была ограничена указом 1837 г., предписавшим всем поступающим на службу начинать ее обязательно в губерниях и только по прошествии трех лет переходить на службу в министерства и другие центральные учреждения. В то же время на губернаторов была возложена обязанность надзирать за вновь поступающими на службу "с тем, чтобы они пеклись о сих молодых людях не только как начальники, но как отцы семейства, коим поручаются дети благовоспитанные, для первых шагов на поприще службы, и о поведении их доносили бы Его Императорскому Величеству каждые полгода". Наконец, в 1853 г. генерал-губернаторы получили инструкцию наблюдать, "чтобы дворяне во всех губерниях не находились во вредной праздности и посвящали бы себя службе государственной".

Со времени Екатерины II дворянство становится привилегированным сословием, так как получает такие права и преимущества, которыми не обладают другие сословия. К этим привилегиям относятся: во-первых, преимущества по службе, как военной, так и гражданской. Впервые такое преимущество дворяне получили относительно военной службы в 1762 г., когда было предписано "всем дворянам, отставляемым за болезнями от службы, но не с офицерскими чинами", давать эти последние, "дабы они перед теми, кои не из дворян отставляемы будут, преимущество имели". Затем полковничьей инструкцией 1765 г. правительство предписало производить в офицеры дворян предпочтительно перед недворянами. На ту же точку зрения стали и наказы, ходатайствуя перед Екатериной II о том, чтобы "дворян, вступающих на службу, избавить навсегда от солдатства и унтер-офицерства" (опочецкий) и о воспрещении производства в офицеры недворян (керенский и др.). Правда, это желание правительство не исполнило, но зато даровало дворянам немало других служебных привилегий. Так, в 1787 г. состоялось распоряжение о приеме в гвардию только дворян, в 1790 г. - о разрешении перехода из гражданской службы в военную только дворянам и т.д. При Павле Петровиче исполнилось и желание наказов. Сперва уставами о службе пехотной и кавалерийской было постановлено производить в офицеры: дворян по прослужении ими трех лет (причем рядовыми дворяне служили только три месяца, а затем производились в унтер-офицеры), а не дворян по прослужении 12 лет, притом не иначе, как за отменные способности и заслуги. Наконец, указом 1798 г. правительство совершенно запретило производить в офицеры лиц, не принадлежащих к высшему сословию, "потому что в оных званиях одни дворяне должны состоять". И только законом 1829 г. было разрешено производство недворян в офицеры, но не иначе, как по прослужении ими 6 лет в солдатах (впрочем, этим правом могли воспользоваться только однодворцы, для разночинцев же был установлен 10-летний срок службы в гвардии и 12-летний в армии).

Привилегии по гражданской службе ведут свое начало с 1771 г., когда состоялось запрещение о приеме на названную службу лиц податных состояний*(206). Затем в 1790 г. вышли правила о сроках производства в чины, на основании которых дворяне получили право производства в чин 8-го класса через три года службы в 9-м классе, а недворяне - через 12 лет; затем при отставке право быть произведенным в следующий чин могло принадлежать только дворянину*(207). При Николае I было издано несколько законов, в силу которых доступ на гражданскую службу был предоставлен по преимуществу одним дворянам, а члены других сословий допускались на нее с большими ограничениями (напр., закон 14 окт. 1827 г.). Кроме того, в это же царствование появились новые правила о производстве в чины (в 1834 г.), по которым дворяне производились в следующие чины через более краткие промежутки времени, чем недворяне. Уничтожение указанных законов произошло в 1856 г., когда были введены общие сроки при производстве в чины для лиц всех состояний, так как "награждения повышением в чинах так же, как и все прочие по службе награды, должны быть даруемы только за постоянные... труды на самой службе, без принятия в уважение каких-либо обстоятельств, сей службе предшествовавших".

Во-вторых, привилегии в области уголовного права. Так, уже Воинский устав 1716 г. освободил дворян от пытки, за исключением разбирательств дел по некоторым государственным преступлениям и по убийству. Кроме того, по сепаратным указам дворяне иногда ставились в более льготные условия, чем недворяне. Так, указ 1711 г. грозит "вышних чинов дворянам быть в его, великого государя, гневе, а нижних - в жестоком истязании". Точно так же во многих указах об утайке душ в ревизских сказках полагаются следующие наказания: для помещиков - своего рода штраф, выражающийся в том, что с них брали в рекруты вдвое больше людей сравнительно с утаенными, а для приказчиков и старост - смертная казнь и т.п. Однако указанными льготами дворяне не были довольны, почему в проекте Елизаветинской комиссии провели следующее постановление: "дворяне не должны быть арестуемы ни за какие преступления, разве в преступлении в самом деле пойманы, с поличным приведены, или по суду отчасти изобличены будут, и важность оного преступления того требует". Затем по проекту дворянство освобождается от пыток, пристрастного допроса и от "всякого неприличного его природе наказания", как-то: кнута, кошек, плетей и батогов. Наконец, к дворянам не могут быть применяемы ссылка на казенные работы и конфискация имущества. Точно так же и комиссия 1763 г., учрежденная Екатериной II для пересмотра манифеста о вольностях дворянства, высказалась за освобождение дворян от телесного наказания и конфискации имущества и за необходимость, при рассмотрении "криминальных дел" дворян, "более вящших доказательств, нежели против недворян" (ст. 13, 14 и 16 доклада, составленного комиссией). На той же точке зрения стояли и дворянские наказы 1767 г. Так, напр., калужский наказ просил избавить дворян "как в важных государственных делах, так и во всяком состоянии, везде и всегда от всякого телесного и бесчестного наказания, и пыток, и смертной казни". Ярославский наказ также обратился к императрице с подобной же просьбой. "Не соблаговолено ли будет, - читаем в нем, - ив наказаниях отличить дворян от простых людей", так как в противном случае "дворянские дети лишатся знатных мыслей, которые через долгое время родители в них тщились вложить". Те же начала легли в основание "проекта правам благородных", составленного законодательной комиссией 1767 г. Так, по проекту "благородные не подвержены никакому телесному наказанию", и имение их, "движимое и недвижимое - ни за какое преступление, кроме оскорбления величества, не отписывается, и то только благоприобретенное, а не родовое". Екатерина II обратила внимание на некоторые желания дворянства и в Жалованной грамоте последнему отменила телесное наказание и конфискацию имущества. При Павле I, однако, телесное наказание стало снова применяться к дворянам, ввиду своеобразного толкования этим государем постановлений Жалованной грамоты. Так, по поводу одного дела Павел I положил следующую резолюцию: "как скоро снято дворянство, то уже и привилегия до него не касается, почему и впредь поступать". Таким образом, телесное наказание применялось к дворянам, но только предварительно их лишали дворянского достоинства. Александр I восстановил предписание Екатерины II, и дворяне были уже навсегда освобождены от телесного наказания*(208). Затем указом 19 июля 1802 г. было запрещено ковать в железо преступников из дворян*(209), а положением Комитета министров 1826 г. брить полголовы у арестантов из дворян. Наконец, Свод Законов (изд. 1857 г.) окончательно санкционировал постановление, что "дворянин свободен от всякого телесного наказания, как по суду, так и во время содержания под стражей" (ст. 199 IX т.).

В-третьих, право на поземельную собственность, т.е. на владение как населенными, так и ненаселенными имениями. Это право окончательно получило законодательную санкцию в царствования Анны Ивановны, Елизаветы Петровны и Екатерины II. Так, указом 1730 г. воспрещалось, на основании Уложения 1649 г. (Ст. 41. Гл. XVII), боярским людям, монастырским слугам и крестьянам приобретать недвижимые имущества как в городах, так и в уездах, а приобретенные уже предписывалось продать в полгода со времени издания указа. В 1746 г. такое же запрещение покупки уездных земель состоялось относительно купечества, цеховых, казаков, ямщиков и "прочих разночинцев, состоящих в подушном окладе". Названные запрещения с обязательством продать имеющиеся земли в полугодовой срок неоднократно подтверждались и впоследствии, однако на практике все сословия конкурировали с дворянами в деле приобретения недвижимой собственности как в городах, так и в уездах. На это явление обратили внимание дворянские наказы 1767 г., прося "предоставить одному только дворянству иметь деревни и ими пользоваться, а прочим никому, хотя бы кто в какой вышний чин не дослужился, а дворянством не пожалован, не должен тем правом пользоваться" (кашинский наказ). Большинство наказов содержит в себе подобную просьбу, Екатерина II вняла ей и в Жалованной грамоте 1785 г. снова подтвердила (ст. 27) исключительное право дворян на владение поземельной собственностью. С указа 1801 г., изданного Александром I, это право было несколько ограничено, вследствие разрешения членам других сословий, за исключением крепостных крестьян, владеть ненаселенными имениями. С указа же 1848 г. это право получили и крепостные. В связи с названным правом находилось, в-четвертых, право на владение крепостными крестьянами (впрочем, de facto и другие сословия владели крепостными, несмотря на постоянные запрещения этого со стороны правительства*(210); последнее запрещение состоялось в указе 1836 года*(211) и вошло в Свод Законов). Так же в связи с правом на поземельную собственность находилось, в-пятых, и право на владение домами в городах, санкционированное дворянам Жалованной грамотой 1785 г.

В-шестых, права в области торговли и промышленности. При Петре, на основании указа о единонаследии 1714 г., торговлей могли заниматься только младшие сыновья дворян, так называемые кадеты, ввиду лишения их поземельного имущества, переходившего по наследству к старшему сыну или в завещательном порядке к одному из сыновей по выбору отца. С отменой указа в 1731 г. уничтожилось и право торговли кадетов (дворяне на основании указа 1726 г. могли продавать только свои деревенские продукты или, как выражается указ, "товары, которые в деревнях их и у крестьян их родятся, но не скупные у других")*(212). Однако дворянство было крайне недовольно ограничением своих торговых прав и это недовольство высказало в наказах 1767 года. Так, московский наказ (подписанный представителями 17 княжеских фамилий) просил, "что бы дворянству позволено было продавать, где кто захочет, земские деревень своих продукты, вступать во внешние и внутренние валовые и мелочные торги и предпринимать всякие промыслы с подвержением себя, однако ж, под все те права и тягости, которые при установлении и учреждениях торговых дел в империи для каждого мещанского промысла особо узаконяемы быть могут". О том же ходатайствовал и ярославский наказ. "Как уже все ученейшие народы признали, - читаем в нем, - что право торговли вне государства, если и дворяне в оную вступят, полезно государству, а в России, еще не столь изученной ни чужестранным языкам, ниже самого исчисления в купечестве, дворянству бы сего не запретить". Михайловский же наказ шел еще дальше, требуя установления для дворян монополии хлебной торговли, "ибо только всего для дворянина, как одна земля, следовательно, и ее произрастания принадлежительны ему одному".

Однако воззрения Екатерины II на торговые права дворян были иные, и их она высказала в своем Наказе. "Люди, - читаем здесь, - думают, что надлежит установить законы, поощряющие дворянство к отправлению торговли; это было бы способом к разорению дворянства безо всякой пользы для торговли. Противно существу торговли, чтобы дворянство оную в самодержавном правлении делало, погибельно было бы сие для городов и отняло бы между купцами и чернью удобность покупать и продавать товары свои. Противно и существу самодержавного правления, чтобы в оном дворянство торговлю производило. Обыкновение, дозволившее в некоторой державе торги вести дворянству, принадлежит к тем вещам, кои весьма много способствовали к приведению тамо в бессилие прежнего учрежденного правления". Несмотря на подобную точку зрения на торговлю дворян, императрица, однако, в Жалованной грамоте предоставила последним так называемое городовое право, т.е. право записи в гильдии*(213). Очевидно, это была уступка с ее стороны дворянству, жаждущему обладать торговыми правами. Тем же объясняется, конечно, и разрешение, данное императрицей дворянам в 1783 г., на владение лавками и амбарами, находящимися в домах последних. Впрочем, в конце своего царствования Екатерина II значительно ограничила торговые права дворян. Так, указом 1790 г. последним было запрещено записываться в гильдию. Основанием для издания названного указа послужило заключение губернского прокурора, представленное им в общее собрание московского губернского правления и палат: гражданского и уголовного суда, созванное московским главнокомандующим кн. Прозоровским в 1790 г. для разрешения вопроса о праве дворян записываться в гильдии. "Самое существо дворянства, - говорил в своем заключении прокурор, - обязует каждого дворянина упражняться не в оборотах торговли, но главнейше в службе военной, а в мирное время в отправлении правосудия", почему "и не долженствует дворянству входить в промысел торговый наравне с купечеством, так как нельзя оба эти звания соединить вместе и к одному праву, ибо каждый из них с младенчества приготовлен образом мыслей, друг от друга весьма отдаленных, да и какая удобность с записанного в купечество дворянина в общественные нужды и тягости требовать даяния". Запрещение дворянам записываться в гильдии продержалось до 1807 г., когда манифестом, изданным 1 января этого года, было снова разрешено, но только тем из них, которые не состояли на государственной службе. Мотивом к изданию манифеста послужило стремление укрепить связь между обоими государственными сословиями, а также и то, "чтобы дворяне могли содействовать общему благу на поприще торгового трудолюбия". Однако в 1824 г. начала манифеста 1807 г. были нарушены, так как в это время состоялось новое ограничение торговых прав дворян, а именно, им было разрешено записываться только в одну первую гильдию и запрещено владеть лавками в гостиных дворах, рядах и на рынках. Но уже в 1827 году дворяне получили опять разрешение записываться во все гильдии и, следовательно, вести торговлю на одинаковых правах с купечеством.

В связи с торговыми правами дворян находилось и право обязываться векселями со стороны последних. Было уже сказано, что Устав о векселях 1729 г. игнорировал дворян в этом отношении, почему они в своих наказах 1767 г. и ходатайствовали перед Екатериной II о даровании им названного права. Однако императрица оставила эти ходатайства без внимания, а Банкротским уставом 1800 года дворянам было даже прямо запрещено обязываться векселями. Названное право дворянство получило только в 1862 г.

Что касается до прав в области промышленности, то со времени Петра и вплоть до издания Жалованной грамоты дворяне пользовались правом повсюду (как в городах, так и в деревнях) заводить и эксплуатировать в свою пользу всякие фабрики и заводы. По проекту Елизаветинской комиссии это право превратилось даже в исключительную дворянскую привилегию, так как большинство фабрик и заводов могли содержать только дворяне (Ст. 7. Гл. XXIII. Ч. III). Мотивами этого постановления послужили следующие соображения: 1) "чтобы дворяне, находясь в разных службах, вернее и ревностнее их отправляли и приличным образом достоинству и чину своему себя содержать могли" и 2) надеждой правительства, что дворянство "приведет в отличное состояние фабрики и заводы", так как правительство "с крайним неудовольствием усмотрело", что купечество в этом отношении ничего не сделало. Дворянские наказы, поданные в комиссию 1767 г., не требовали каких-либо исключительных прав, но настаивали на том, чтобы "дворянству позволено было заводить и содержать фабрики и мануфактуры и предпринимать всякие промыслы" (московский). Однако в комиссии подобные желания возбудили протест городских депутатов, к которым присоединились и некоторые дворянские. Вот что, напр., говорил по этому поводу дворянский депутат Глазов: "ежели станут благородные заводить заводы и фабрики, то купечество приведено будет в оскорбление и лишится в том купеческой своей пользы, а должно благородным иметь фабрики из произрастания земляного, а также рудокопные заводы, а купечеству фабрики и заводы всякие иметь должно без изъятия". Очевидно, этот протест был услышан императрицей, и она в Жалованной грамоте несколько ограничила права дворян в области промышленности, дозволив им иметь фабрики и заводы только в деревнях. Впрочем, еще раньше, с изданием Устава о винокурении 1765 года, право дворян повсюду курить вино и брать подряды на поставку его, чем они пользовались со времени Петра I*(214), было уничтожено, и они могли курить вино только у себя в деревнях без права продажи его. Поставка же вина и откупа стали рассматриваться как исключительно купеческое право. Однако это запрещение продолжалось в законе только до 1774 года, когда дворяне опять получили прежние права в области винокурения. Что же касается до поставки вина, то еще с 1769 года к ней снова были допущены дворяне, а с 1786 года им вообще было дозволено входить во всякого рода откупа и подряды. Наконец, в 1827 году дворяне получили право заводить фабрики и заводы повсюду (а не только в деревнях), но с обязательной в таких случаях записью в гильдию.

К привилегиям дворян принадлежала еще свобода от личных податей, от рекрутской повинности и от постоя. Свобода от личных податей была установлена со времени введения подушной подати, резко разделившей все население России на два класса: податной и неподатной; ко второму было отнесено дворянство. Рекрутская повинность не коснулась дворян ввиду их обязательной службы. Что же касается до постойной повинности, то от нее дворяне были освобождены только в деревнях, городские же их дома не пользовались этой привилегией.

К исключительным правам дворянства (а также и членов торгово-промышленного класса) следует причислить и право на майораты. Впрочем, мы видели уже, как отнеслись дворяне к указу о единонаследии 1714 г., результатом чего была отмена его в 1731 г. Однако с течением времени взгляды дворянства изменились, и в докладе дворянской комиссии 1763 г., а равно и в своих наказах в 1767 г. дворяне ходатайствовали о даровании им права на майораты. Так, доклад комиссии 1763 г. высказался за установление "в наследствах дворянства права, называемого фидеи-комиссия или права отказа, или права старшинства", по которому завещатель может "отдать свое имение старшему сыну или кому заблагорассудит с тем, чтобы наследник имения, в чем бы оное не состояло, в движимом или не в движимом, оного ни продать, ни заложить не мог, но только доход из него на прожиток свой получал и в целости оставил другому, по себе старшему, или тому, кому в духовной предписано". По мнению доклада, такой порядок вещей будет способствовать к "воздержанию от мотовства" и содействовать тому, что "фамилии не станут оскудевать и претворяться в нищету" (ст. 19 и "изъяснение" к ней). О майорате же говорят и наказы 1767 г. Так, московский наказ просит императрицу, чтобы, "сообразуясь с прочими в Европе христианскими областями благоучрежденными, дано было право власти всякому владельцу нечто и некоторого рода свойства собственного своего движимого и недвижимого имения определить по благоизобретению в нераздельное наследство кому, кто оное отдать пожелает, с предписанием порядка, как оному переходить и из колена в колено" Точно так же и в переяславско-залесском наказе встречаем аналогичную просьбу, а именно: "мнилося бы быть полезно для сохранения фамилии и домов, если бы позволено было, кто сам пожелает при себе или при конце своем одну или сколько деревень захочет в фамилию отказать". Правда, вплоть до 1845 г. закона о майорате не последовало, но на практике иногда разрешалось его учреждение. Так продолжалось до 1845 г., когда было издано известное положение о заповедных имениях, действующее и по сие время.

Дворяне пользовались и некоторыми почетными правами. Так, они имели право на гербы, появившиеся на практике в конце XVII ст. и впервые получившие законодательную санкцию в Табели о рангах и в инструкции герольдмейстеру 1722 г. На основании последней названное должностное лицо должно было составить общий для всех дворянских родов гербовник, руководствуясь при этом пристойными книгами других государств. Право на герб по этой инструкции было признано за всеми обер-офицерами военной службы, какого бы они происхождения ни были, за дворянами, могущими доказать свое дворянство за сто лет до 1722 г., и за иностранными дворянами, признанными таковыми и в России. В 1797 г. снова состоялся указ о составлении общего гербовника, в который должны были быть внесены все гербы дворянских родов. Этот гербовник, составленный в 1798 г., хранится в Сенате, в департаменте герольдии, причем всего составлено 11 частей его (11-я часть окончена своим составлением уже при Александре II). Затем дворяне пользовались правом одевать своих лакеев в особые ливреи, "понеже знатность и достоинство чина какой особы часто тем умаляется, когда убор и прочий поступок тем не сходствует", ездить в экипажах, запряженных определенным числом лошадей, смотря по рангу дворянина, и иметь особый мундир (с 1882 г. - мундир Министерства внутренних дел*(215)).

Чтобы покончить с дворянскими правами и преимуществами, необходимо сказать еще несколько слов о неприкосновенности дворянского достоинства, о чем дворяне неоднократно хлопотали, начиная с 1730 г. В этом году в "кондициях", предложенных Анне Ивановне Верховным тайным советом и принятых ею, было постановлено, чтобы "у шляхетства живота, имения и чести без суда не отнимать". О том же ходатайствовали и дворянские наказы 1767 г. Екатерина II вняла этим просьбам и в Жалованной грамоте постановила: "не токмо империи и престолу полезно, но и справедливо есть, чтоб благородного дворянства почтительное состояние сохранялось и утверждалось непоколебимо и ненарушимо, вследствие этого да не лишится дворянин или дворянка дворянского достоинства, буде сами себя не лишили оного преступления, основаниям дворянского достоинства противного", поэтому "без суда да не лишится благородный дворянского достоинства, чести, жизни и имения". Мало того, на основании грамоты всякий судебный приговор, лишающий дворянина дворянства или жизни, должен был быть представлен в Сенат и конфирмован государем, без чего он не имел никакой юридической силы*(216). Это постановление грамоты было подтверждено указом 8 сент. 1802 г. о правах и обязанностях Сената, в силу которого последний по уголовным делам дворян, влекшим за собой лишение дворянского достоинства, должен был представлять доклады государю и ожидать по ним конфирмации.

1.1 Дворянство при Петре I

Правление Петра - 1682-1725 гг. - можно обозначить как период превращения дворянства в полноценное сословие, происходящий одновременно с его закрепощением и увеличением зависимости от государства. Процесс складывания дворянства как единого сословия заключается в постепенном обретении сословных прав и привилегий.

Одним из первых мероприятий в этой области было принятие Указа о единонаследии. В марте 1714 г. Появился указ "О порядке наследования в движимых и недвижимых имуществах", более известный как "Указ о единонаследии". Этот указ явился важной вехой в истории российского дворянства. Им было законодательно оформлено равенство вотчины и поместья как форм недвижимости, т.е. произошло слияние этих двух форм феодальной земельной собственности. С этого момента земельные владения не подлежали разделению между всеми наследниками умершего, а доставались одному из сыновей по выбору завещателя. Вполне очевидно, что остальные, по мысли законодателя, лишившись источника доходов, должны были устремиться на государеву службу. В связи с этим большинство исследователей считают, что привлечение дворян к службе или какой-то иной полезной государству деятельности и было основной целью этого указа. Другие полагают, что Петр I хотел обратить часть дворянства в третье сословие. Третьи - что император заботился о сохранении самого дворянства и даже стремился к превращению его в подобие западноевропейской аристократии. Четвертые, напротив, убеждены в антидворянской направленности этого указа. Этот указ, имевший многие прогрессивные черты, вызвал недовольство среди высшего сословия. К тому же, как и многие нормативные акты петровской эпохи, он был недостаточно хорошо разработан. Неопределённость формулировок порождала сложность в исполнении указа. Вот что отмечает Ключевский по этому поводу: "Он плохо обработан, не предвидит многих случаев, даёт неясные определения, допускающие разноречивые толкования: в 1-м пункте решительно запрещает отчуждение недвижимостей, а в 12-м предусматривает и нормирует их продажу по нужде; устанавливая резкую разницу в порядке наследования движимых и недвижимых имуществ, не указывает, что разуметь под теми и другими, а это порождало недоразумения и злоупотребления". Эти недостатки вызывали неоднократные разъяснения в последующих указах Петра. К 1725 году указ был подвергнут значительной доработке, допускавшей значительные отступления от первоначальной редакции. Но все равно, по мнению В.О. Ключевского: "Закон 1714 года, не достигнув предположенных целей, только внёс в землевладельческую среду путаницу отношений и хозяйственное расстройство".

Как считают некоторые историки, Указ о единонаследии создавался с целью привлечения дворян на службу. Но, несмотря на это, Петр постоянно сталкивался с нежеланием служить. Это объясняется тем, что служба при этом императоре была не только обязательной, но и бессрочной, пожизненной. То и дело Петр получал известия о десятках и сотнях дворян, скрывающихся от службы или учебы в своих поместьях. В борьбе с этим явлением Петр был беспощаден. Так, в указе Сенату говорилось: "Хто скрываетца от службы, объявит в народе, кто такого сыщет или возвестит, тому отдать все деревни того, кто ухоранивался". Боролся Петр не только наказаниями, но и законодательно создавая новую систему службы. Важнейшим признаком годности к службе Петр I считал профессиональную подготовку дворянина, его образование. В январе 1714 года последовало запрещение жениться дворянским отпрыскам, не имеющим хотя бы начального образования. Дворянин без образования лишался возможности занимать командные должности в армии и руководящие в гражданском управлении. Петр был убежден, что знатное происхождение не может быть основанием для успешной карьеры, поэтому в феврале 1712 года было указано не производить в офицеры дворян, не служивших солдатами, то есть не получивших необходимой выучки. Отношение Петра к проблеме взаимоотношений различных социальных групп между собой и государством в полной мере проявилось в ходе начавшейся в 1718 году Податной реформы. Практически с самого начала от обложения было освобождено дворянство, чем юридически закрепилась одна из его важнейших привилегий. Но и тут возникали проблемы, поскольку отличить дворянина от недворянина было не так то просто. В допетровскую эпоху не было практики пожалования дворянства с сопутствующим юридическим и документальным оформлением. Таким образом, на практике основным признаком принадлежности к дворянству в ходе податной реформы выступало реальное служебное положение, т.е. служба в армии в офицерском чине либо на гражданской службе на достаточно высокой должности, а также наличие поместья с крепостными крестьянами.

Еще одним важным мероприятием Петра I было принятие в 24 января 1722 года "Табели о рангах". Петр лично принимал участие в редактировании этого указа, в основу которого легли заимствования из "расписаний чинов" французского, прусского, шведского и датского королевств. Все чины "Табели о рангах" подразделялись на три типа: военные, статские (гражданские) и придворные и делились на четырнадцать классов. К каждому классу приписывался собственный чин. Чин - служебное и общественное положение, установленное при гражданской и военной службе. Хотя некоторые историки рассматривали чин, как должность. Петровская "Табель", определяя место в иерархии государственной службы, в некоторой степени давала возможность выдвинуться талантливым людям из низших сословий. Все, получившие 8 первых рангов по статскому или придворному ведомству, причисляются к потомственному дворянству, "хотя бы и низкой породы были", т.е. независимо от собственного происхождения. На военной службе этот титул давался при чине низшего XIV класса. Таким образом Петр I выражал свое предпочтение военной службе нежели статской. Причем дворянское звание распространяется только на детей, рождённых уже по получении отцом этого чина; если по получении чина детей у него не родится, он может просить о пожаловании дворянства одному из ранее рожденных его детей. При введении в действие табели о рангах древние русские чины - бояре, окольничьи и другие - не были формально упразднены, но пожалование этими чинами прекратилось. Издание табели оказало существенное влияние и на служебный распорядок и на исторические судьбы дворянского сословия. Единственным регулятором службы стала личная выслуга; "отеческая честь", порода, потеряла в этом отношении всякое значение. Военная служба была отделена от гражданской и придворной. Было узаконено приобретение дворянства выслугой известного чина и пожалованием монарха, что повлияло на демократизацию дворянского класса, на закрепление служилого характера дворянства и на расслоение дворянской массы на новые группы - дворянства потомственного и личного.

Абсолютизм в России: условия возникновения и характерные черты

Внешняя политика России при Петре Первом

России необходимо было найти в Европе союзников в ее борьбе с Османской империей. В 1697 г. русской дипломатии удалось заключить наступательный союз против Турции с Австрией и Венецией...

Государственные учреждения Российской империи с 1725 по 1755 годы

12 декабря 1741 года, вскоре после вступления на престол, Императрица Елизавета издала указ об упразднении кабинета и о восстановлении Правительствующего Сената (перед тем опять именовавшегося Высоким) в его прежней должности...

Дворянство Києва ХІХ століття

На початку ХІХ століття Київ став одним із найбільших міст Російської імперії. В 1797 року році виникла Київська губернія Київ, було назначено губернським містом. Розпочинається його новий розвиток...

Европа в XVIII веке

В России в XVIII в. наряду с укреплением и оформлением сословного строя происходят глубокие изменения в экономическом и социальном развитии, затронувшие все стороны народного хозяйства и социального облика страны...

История отечественного флота и андреевского флага

Безуспешной оказалась и попытка построить флот в период Русско-шведской войны в 1656-1661 гг. На Западной Двине под руководством воеводы А.Л. Ордин-Нащекина было начато строительство гребных и парусных судов, предназначенных для военных действий...

История России от Средневековья до наших дней

Между Сталиным Иосифом Виссарионовичем и Петром I больше сходств, чем различий. Петр I - выдающийся политический и военный деятель России. Развил промышленность, создал армию нового типа, в т.ч. новый род войск, строил города, рыл каналы...

Петр І и его жизнь

После победы в Северной войне и заключения Ништадтского мира в сентябре 1721 года Сенат и Синод решили преподнести Петру титул императора всероссийского со следующей формулировкой: "как обыкновенно от римского сената за знатные дела императоров...

Постфеодальное общество переходной Англии XVI-XVII вв.

Джентльмены составляли высшее сословие, стоявшее сразу за королем. К их числу относилась титулованная знать (принцы, герцоги, маркизы, виконты и бароны; их называли лордами), рыцари и эсквайры. Рыцарем нельзя было родиться...

Русское дворянство

В конце XVIII в (1795 г.) насчитывалось 362 тыс. дворян (2,2 % населения России). В середине XIX в. (1858 г.) численность дворян составляла 464 тыс. (1,5 % всего населения). Из них потомственные дворяне составляли большинство (в 1816 - 56 %, в 1858 - 55 %)...

Сенат Российской империи

12 декабря 1741 года, вскоре после вступления на престол, Императрица Елизавета издала указ об упразднении кабинета и о восстановлении Правительствующего Сената в его прежней должности. Сенат не только стал верховным органом империи...

Сословия

Дворянство сложилось из разных разрядов служилых людей (бояр, окольничих, дьяков, подьячих, детей боярских и пр.), получило при Петре I наименование шляхетства, переименовано при Екатерине II во дворянство (в актах Уложенной Комиссии 1767 г.)...

Сословное законодательство второй половины XVIII века

Становясь привилегированным и обособленным сословием, дворянство не имело еще сословной организации, а с уничтожением обязательной службы могло потерять и служебную организацию. Учреждения 1775 г., давая дворянству самоуправление...

Социально-экономические преобразования Петра I

Создание такого феномена -- Петербурга, как и другие деяния Петра, всей своей тяжестью ложилась на плечи народных масс. Народ платил всё возраставшие налоги, простой люд тысячами погибал на строительстве Петербурга, при рытье каналов...

Франція у другій половині XVIIст.

Французьке дворянство вишукувало, крім прямих сеньориальных поборів, і інші джерела експлуатації селян. Молодші сини знатних родів нерідко одержували духовний сан...

Преобразования быта и обычаев боярства и дворянства

В первой четверти XYIII века в России осуществляются преобразования, непосредственным образом связанные с “европеизацией” русской культуры. Следует отметить, что на протяжении всего XYII века наблюдалось активное проникновение западноевропейской культуры на Русь. Тем не менее, в петровскую эпоху изменяется направленность западноевропейского влияния, а новые идеи и ценности насильственно внедряются, насаждаются во все сферы жизнедеятельности русского дворянства – главного объекта преобразовательной политики Петра I. Такого рода ситуация во многом объяснялась государственными целями – Петру были необходимы достижения и опыт Европы для проведения, прежде всего, промышленной, административной, военной, финансовой реформ, для решения задач внешней политики. Успех этих реформ Петр связывал с формированием нового мировоззрения, перестройкой культуры и быта русского дворянства в соответствии с европейскими ценностями.

Большое влияние на характер реформ оказала симпатия Петра к западному образу жизни и быту, зародившаяся еще в годы ранней юности, во время частых его визитов в Немецкую слободу в Москве, где он обрел первых друзей и где, по словам современника князя Б. И. Куракина, у него «амур начал первый быть». Этой иррациональной душевной склонностью, по-видимому, объясняется то огромное значение, которое Петр придавал реформам в области быта.

После первого путешествия за границу Петр задался целью перенести в Россию европейские институты, обычаи, формы общения и развлечений, мало задумываясь о том, что они не имели здесь органичной предыстории. Более того, те способы, которыми Петр внедрял европейскую цивилизацию, говорят о том, что преобразователь требовал от своих подданных преодолеть себя, демонстративно отступиться от обычаев отцов и дедов и принять европейские установления как обряды новой веры.

Сближение с западом проявлялось в заботах правительства о том, чтобы русский человек и внешним видом напоминал европейца. На следующий день после приезда из-за границы (26 августа 1698 года) Петр выступил в роли цирюльника, велев принести ножницы и самочинно обрезав бороды у шокированных этой выходкой бояр. Подобную операцию Петр проделывал несколько раз. Для Петра борода стала символом ненавистной старины, несущей, например, в лице стрельцов, угрозу ему и его планам. Борода издавна считалась неприкосновенным украшением, признаком чести, родовитости, предметом гордости, поэтому этот указ вызвал сопротивление. Указ 1705 года обязывал все мужское население страны за исключением священников, монахов и крестьян, брить бороды и усы. Так изначально русское общество оказалось разделенным на две неравные части: для одной (дворянство и верхушка городского населения) предназначалась насаждаемая сверху европеизированная культура, другая сохраняла традиционный уклад жизни.

Борьба шла и с широкорукавным платьем. Вскоре после возвращения "великого посольства" состоялось шуточное освящение Лефортого дворца. Многие гости прибыли на пир в традиционной русской одежде: в сорочках с вышитым воротником, шелковых зипунах яркого цвета, поверх которых были надеты кафтаны с длинными рукавами, стянутыми у запястья нарукавниками. Поверх кафтана было длинное платье из бархата, сверху донизу застегнутое на множество пуговиц. Шуба и меховая шапка с высокой тульей и бархатным верхом завершали наряд знати (такой наряд был совершенно не удобен для работы). В тот день царь вновь шокировал многих знатных людей, собственноручно взял ножницы и начав укорачивать рукава.

В 1700 г. был принят специальный указ об обязательном ношении венгерского платья (кафтанов), а в следующем году было запрещено носить русское платье, его изготовление и продажа карались законом, предписывалось носить немецкую обувь - сапоги и башмаки. Это было сознательное противопоставление нового, современного, удобного - старому, архаичному. Очевидно, долгие голы только насилием можно было поддерживать новые моды и нравы. Не раз публиковались указы, угрожавшие нарушителям различными карами, вплоть до каторги.

Европеизация воспринималась русскими дворянами субъективно, поскольку главным критерием европеизированного быта у них считалось отличие от крестьянской жизни. Для русского дворянина быть европейцем означало изменить одежду, прическу, манеры, т.е. отгородиться от крестьянской жизни. И это можно было сделать путем обучения европейской культуре.

Русским дворянам нелегко давалось такое обучение, так как они родились и выросли еще в допетровской Руси и воспитывались в соответствии с традиционными ценностями. Поэтому русский дворянин в петровскую эпоху оказался у себя на родине в положении иностранца, которому во взрослом состоянии искусственными методами следует обучаться тому, что люди обычно получают в раннем детстве непосредственным опытом. Петр понимал, что обучить своих подданных новому “языку” с помощью одних только угроз и указов невозможно, поэтому под его непосредственным руководством выходили пособия и руководства по обучению “правильному” поведению.

Подлинным пособием для дворянина стало так называемое “Юности честное зерцало, или Показание к житейскому обхождению”. Это сочинение неизвестного автора формирует новый стереотип поведения светского человека, избегающего дурных компаний, мотовства, пьянства, грубости придерживающегося европейских манер. Основная мораль данного произведения: молодость - подготовка к службе, а счастье - следствие прилежной службы.

Изучение данного текста интересно с точки зрения выявления противоречий между традиционными и новыми ценностями и рассмотрения процесса адаптации на русской почве европейской культуры. Так, книга внушала, что благовоспитанный молодой человек должен отличаться тремя добродетелями: приветливостью, смирением и учтивостью. Чтобы пользоваться успехом в обществе, он должен владеть иностранными языками, уметь танцевать, ездить верхом, фехтовать, быть красноглаголивым и начитанным и т.д. В заключение перечислялись 20 добродетелей, которые украшают благородных девиц. Интересно, что наряду с вышеизложенными рекомендациями давались и следующие советы: “ обрежь свои ногти, да не явятся, якобы оные бархатом обшиты… Не хватай первой в блюдо и не жри, как свинья…Не сопи, когда яси, Ногами везде не мотай, не облизывай перстов, не грызи костей. Зубов ножом нечисти… Часто чихать, сморкать и кашлять не пригоже…”. Подобного рода соединение несопоставимых рекомендаций и советов очень характерно для культуры петровской эпохи и показательно при выявлении ее противоречий.

При анализе “Юности честное зерцало…” просматривается одна из основных целей европеизации: “Младые отроки должны всегда между собой говорить иностранными языками, дабы тем навыкнуть могли, а особливо когда им что тайное говорить случится, чтоб слуги и служанки дознаться не могли и чтоб их от других незнающих болванов распознать”. Из данной цитаты видно, что для русских дворян иностранное должно стать нормой и “владение иностранными языками повышали социальный статус человека”. Дворянство становилось привилегированным сословием и Петр как бы санкционировал отгороженность дворян от крестьянской жизни, подтверждая своими наставлениями правильность выбора ими главного критерия европеизированного быта.

Празднества и развлечения знати

Перемены в быте и нравах высших кругов проявлялись в возникновении новых форм развлечений. В конце 1718 года верхи петербургского общества были извещены о введении ассамблей. Петр побывал во французских гостиных, где собирались и вели беседы выдающиеся деятели науки, политики, искусства и у него созрел план организации ассамблей в России. Вводя новую форму общения и развлечений, Петр преследовал две главные цели – приучить русских дворян к светскому образу жизни, распространенном в Европе и приобщить русских женщин к общественной жизни. При организации ассамблей преобразователь использовал не только практические, но и теоретические достижения Западной Европы.

В его указе “О порядке собраний в частных домах, и о лицах, которые в оных участвовать могут” дан перечень правил, распорядок данного развлечения, которому должны следовать все присутствующие. Все усилия преобразователя были пронизаны идеей полезности. Ассамблеи Петр устраивал и в Летнем саду, которые также проходили по особому регламенту. На данное развлечение гости прибывали на лодках и попадали в сад через нарядные деревянные галереи, служившие одновременно пристанями и приемными залами, где накрывались столы со сластями и другими закусками. В. О. Ключевский писал, что государь потчевал гостей как радушный хозяин, но порой его хлебосольство становилось хуже демьяновой ухи: “Бывало, ужас пронимал участников и участниц торжества, когда в саду появлялись гвардейцы с ушатами сивухи…причем часовым приказывалось никого не выпускать из сада. Особо назначенные для того майоры из гвардии обязаны были потчевать всех за здоровье царя, и счастливым считал себя тот, кому удавалось какими-либо путями ускользнуть из сада.»

Петр организовал и еще одно развлечение для высшего общества – катания по Неве. Жителям Петербурга “для увеселения народа, наипаче же для лучшего обучения и искусства по водам и смелости в плавании. были розданы из казны парусные и гребные суда. Катания по Неве проходили по особому регламенту. В петровском указе определялось место катаний, одежда, в которой надлежит явиться приглашенным и давались предписания о времени сбора: “…в указанный час должен Комиссар в местах флаги поднять. А когда указано будет выехать, кроме определенных дней, тогда тот же знак учинить, да один выстрел из пушки с города; тогда тот час всякому ехать в назначенное место и явиться к Комиссару…. В указе сообщалось, что “на сей экзерциции вольны хозяева быть или не быть”, однако здесь же Петр предупреждал не совсем сознательных подданных, “что не более двух дней в месяце не быть, разве для какой законной причины…”. Петр предусмотрел и возможность нарушения установленных правил, поэтому предостерегал катающихся: “ за преслушание же и на сих судах, також штраф брать, как и с парусных.

Указами от 19 и 20 декабря 1699 г. вводилось новое летоисчисление: не от сотворения мира, а от Рождества Христова; новолетие началось не с 1 сентября, а с 1 января, как во многих европейских странах.

Празднование нового года должно было происходить с 1 по 7 января. Ворота дворов надлежало украшать сосновыми, еловыми и можжевельными деревьями, а ворота бедных владельцев - ветвями. Каждый вечер по большим улицам предписывалось жечь костры, а при встрече поздравлять друг друга. В столице в эти дни устраивались фейерверки.

Петра I можно считать основателем системы государственных праздников. Викториальные празднества сознательно строились им по образцу триумфов императорского Рима. Уже в 1696 году в торжествах по случаю побед русских войск под Азовом наметились основные элементы и составные части будущих празднеств, в которых легко просматривалась римская основа. По распоряжению Петра мастер “Иван Салтанов со товарищи” построил триумфальные ворота: громадные резные статуи Геркулеса и Марса поддерживали их свод, они были украшены незнакомыми для русской аудитории эмблемами и аллегориями.

Петр потребовал от женщины вступления в общественную жизнь, забывая, что она не совсем готова к этому и не может сразу же, в один момент, расстаться с домостроевским укладом жизни. Преобразователю некогда было вникать в женскую психологию, но тем не менее он проявил заботу о женщине, указав ей как одеваться, говорить, сидеть и вообще себя вести. В первое время на ассамблеях, как отмечает С. Н. Шубинский, русские боярыни и боярышни были смешны и неуклюжи, “затянутые в крепкие корсеты, с огромными фижмами, в башмаках на высоких каблуках, с пышно расчесанною большей частью напудренною прическою, с длинными “шлепами”, или шлейфами, они не умели не только легко и грациозно вертеться в танцах, но даже не знали, как им стать и сесть”. С. Н. Шубинский также делает замечания по поводу кавалеров, которые были под стать дамам и отличались чрезвычайной неловкостью.

Новая манера развлечений воспринималась как европеизированная лишь субъективно, но под влиянием вина или гнева маска спадала и старое дедовское, не в лучшем его проявлении, выходило на поверхность. Можно сказать, что европеизация в петровскую эпоху носила не только внешний характер, но, как это не парадоксально, она усилила проявление негативных черт культуры допетровской Руси. “Новая наука” была для русских дворян тяжела и непривычна и очень часто вызывала инстинкты противоположного направления. Обходительность и вежливость по приказу и принуждению, не ставшие внутренней потребностью, порождали непристойность и грубость. К тому же и самому Петру порой не хватало необходимых качеств, которые он, обучая “новой” культуре, требовал от других. Взявшись распоряжаться танцами на ассамблеях, он часто пускался в тяжелые шутки: ставил в ряды танцующих самых дряхлых стариков, дав им в партнерши молодых дам и сам становился в первой паре. Все танцующие кавалеры должны были повторять движения государя. Ф. Берхгольц отмечал, что царь выделывал такие “каприоли”, которые составили бы честь лучшим европейским балетмейстерам того времени. Между тем, набранные им старые танцоры путались, задыхались, многие валились на пол, а Петр начинал все сначала и “…объявил, что если кто теперь собьется, тот выпьет большой штрафной стакан”. Подобного рода “шутки” имели место практически во всех развлекательных мероприятиях императора.

Городской быт (архитектура, скульптура, живопись)

Особое значение имело строительство каменного Петербурга, в котором принимали участие иностранные архитекторы и которое осуществлялось по разработанному царем плану. В разработке плана принимали участие как иностранные, так и русские архитекторы:

Ж.- Б. Леблон, П. М. Еропкин. Им создавалась новая городская среда с незнакомыми прежде формами быта, времяпрепровождения. Изменилось внутреннее убранство домов, уклад жизни, состав питания и пр.

Главной архитектурной доминантой в Петербурге стал Петропавловский собор, увенчанный позолоченным шпилем. Петр строил Петербург как европейский город, хотя решающими для формирования стиля новой столицы были его личные вкусы, особое географическое положение и климатические условия. В самом начале строительства города Петр ориентировался на Амстердам.

В целом облик города при Петре имел необычайно своеобразный вид, так как стиль архитектуры включал и элементы барокко, и европейского классицизма XYII века, и французского “регентства” рубежа XYII –XYIII веков.

Новая столица кардинально отличалась от традиционного древнерусского города – прямые, пересекающиеся под прямым углом улицы-проспекты, типовые проекты домов, европейский облик архитектуры. Во многом внешний вид города был определен творчеством уроженца итальянской Швейцарии, приехавшим в 1703 г. Доменико Трезини (1670 – 1734). Им были построены такие замечательные архитектурные шедевры, как Петропавловский собор, здание Двенадцати коллегий. Появляется новый тип усадебной архитектуры. Вместо древнерусских палат получает распространение тип дворца в западноевропейском стиле. Одна из первых построек такого рода – дворец А. Д. Меншикова в Петербурге (арх. Дж. - М. Фонтана и Г. Шедель).

Первой постройкой в Петербурге был Домик Петра I. Небольшой деревянный домик Петра I был построен 24 - 27 мая 1703 года, буквально за 3 дня сразу же после первых побед русских войск на Неве во время Северной войны.

28 Мая 1703 года Петр I с генералитетом и знатными статскими чинами на 63 судах прошествовали к недавно построенному дворцу. Дворец был освящен, и стал местом жизни Петра в первые годы строительства Петербурга. В 1708 году появился первый "Зимний дом". Но свой первый дворец Петр любил и заботился о нем.

Сохранилось описание дворца. Площадь составляет 60 кв. метров, высота до конька крыши 5 м 72 см. Резное украшение на крыше указывает на то, что дом принадлежал бомбардиру. Вспомним о том, что в 1694 году в Преображенском полку была учреждена особая почетная рота бомбардиров, шефом которой был сам Петр I. Размер самого дворца никогда не менялся, рублен дворец был топором, сохранилась декорировка стен дворца под кирпич. В этом отразилась сама суть времени Петра, когда жили с опережением, подчас желаемое выдавалось за действительное. Пожалуй, Потемкинские картонные деревни берут исток от деревянного дворца, расписанного под кирпич.

У истоков маленькой речки Безымянный Ерик напротив первого дворца Петра I его Домика император решил создать одно из чудес нового города - регулярный Сад, "лучше чем в Версале у французского короля". Воображение Петра поразила эта роскошная загородная резиденция и в последствии он как в Петербурге в Летнем саду, так и в Петергофе старался превзойти чудо французского искусства.

Сад в Петербурге был основан осенью 1704 года и назван Летним. Петр принялся за новое дело для себя с характерной для него страстью к преобразованию. Первоначальный план сада был начертан самим Петром I, а русские архитекторы разработав и усовершенствовав его создали хитроумные лабиринты.

Многие его указы показывают с каким увлечением и размахом создавался Летний сад, например указы "О высылки из Москвы огородных семян и кореньев, а также 13 молодых робят для обучения огородной науке". Петр заботился о том, чтобы его сад закладывался по всем правилам искусства. Он заказывал много специальной литературы "образцовую книгу по фонтанам" и книгу о Версальском парке, из Голландии была выписаны 2 тома "Огородник с цветами (фигурами)", куплены "5 книг теории огородныя", "книга римских огородов". Для сада из Соликамска везли кедры и пихты, из Киева - вязы и липы. Лучшие садовники Европы и России участвовали в создании нового детища Петра I. Я. Роозен, К. Щридер, И. Сурлин, Крылов, Сляднев высаживали деревья вдоль геометрически распланированных аллей и подстригали их кроны в виде правильных шаров, кубов, конусов. Посланцы Петра ездили по Италии разыскивая для Сада "редкостные скульптуры". В Венеции была приобретена садовая беседка "редкой красоты". Петр не забывал заботится о своем Саде даже в тяжелые и трудные времена, которые казалось бы не способствовали мыслям о новом Петербургском парке.

В 1721 году вдоль Невы тянулись три крытые прозрачные галереи через которые посетители могли попасть в сад. Две по бокам белые из дерева, а в центре галерея на столбах из русского мрамора. В центре сада была установлена "Венус старинный" - Венера Таврическая, ныне хранящаяся в Эрмитаже. "Белая дьяволица" вызывала такую лютую ненависть приверженцев к "старине", что возле нее была установлена круглосуточно вооруженная охрана. На пересечении фонтанов были установлены фонтаны и статуи. У аллей, были свои названия. Была Шкиперская аллея, где Петр I любил играть в шашки со своими приближенными и пить пиво.

В петровские времена в Летнем саду был птичник, изящная беседка, дом с фонтанным снарядом, приводимым в движение по средству большого колеса, а рядом с ним зверинец. Была большая оранжерея с экзотическими цветами. В центре парка располагался водоем, выложенный плиткой, а в центре водоема был грот из которого бил фонтан.

Для питания фонтанов и лучшего их функционирования берега речки Безымянный Ерик были расчислены и углублены, была поставлена водонапорная башня. Безымянный Ерик стал называться Фонтанной рекой, а позднее просто Фонтанкой. Для осушения западной части парка прорыли Лебяжий канал, расширили и углубили маленькую, болотистую речку Мью, прозванную Мойкой и соединили ее каналом с Фонтанкой.

Петровская реформа, глобальные изменения в жизни российского общества дали сильнейший импульс для развития искусства. На рубеже двух столетий происходит резкая трансформация художественной традиции. Россия приобщается к западной школе живописи. Новое искусство характеризовалось усилением интереса к человеку, к его внутреннему миру, с одной стороны, и к строению его тела, с другой. Русские художники овладевают техническими достижениями западных мастеров: в обиход входят новые материалы (холст, масляные краски, мрамор), живописцы овладевают техническими приемами реалистической передачи окружающего мира. В работах начинает использоваться прямая перспектива, позволяющая показать глубину и объемность пространства. Художники в бликах и тенях прослеживают направление света, учитывают расположение его источника, учатся передавать фактуру материала: металл, мех, ткань и стекло. В живопись проникает невиданное дотоле многообразие образов и сюжетов. Самой, пожалуй, интересной сферой развития изобразительного искусства была портретная живопись, более всех других свидетельствующая о глубине и резкости произошедшего перелома. Первыми художниками, чье творчество ознаменовало рождение нового искусства, были И. Н. Никитин и А. М. Матвеев.

Особое место в изобразительном искусстве I половине XVIII в. занимала гравюра. Это был наиболее доступный широким массам вид искусства, быстро откликающийся на события времени. Виды морских сражений, городов, торжественных праздников, портреты великих людей – таков был спектр сюжетов, над которыми работали мастера гравюры. Лицо русской гравюры I четверти XVIII в. определяли мастера, сочетавшие в своих работах западную технику и национальный характер русской гравюры Иван и Алексей Зубовы, Алексей Ростовцев. Излюбленной темой работ А. Ф. Зубова были виды Петербурга, в которые обязательно включались водные пейзажи с кораблями.

Становление русской скульптуры было связано с именем Карло Бартоломео Растрелли (1675 – 1744) – выходца из Флоренции, приглашенного Петром в Россию в 1716 г. Им была создана целая галерея скульптурных портретов виднейших деятелей эпохи – бюст и конная статуя Петра (установленная около Инженерного замка в Петербурге), бюст А. Д. Меншикова, статуя Анны Иоанновны с арапчонком.

Одежда и украшения

Преобразования и приобщение России к европейским традициям, культуре, быту в конце XVII – XVIII веков отразились и на изделиях русского ювелирного искусства. Само слово «ювелир», столь привычное сейчас, пришло в начале XVIII века на смену старому русскому названию «золотых и серебряных дел мастер». Причем, это не просто замена одного термина другим, а показатель наличия новых тенденций, связанных с европейскими веяниями в русской жизни, культуре и искусстве.

На протяжении веков развитие ювелирных украшений находилось в тесной зависимости от стилистических изменений моды, покроя одежд и т.п. Украшения начала XVIII века не отличались от аналогичных изделий конца XVII века до тех пор, пока не произошли и прочно не укоренились в быту изменения в костюме. Для украшения одежды и головных уборов по-прежнему использовались запоны разных форм и с разным декором (от скромных серебряных со стеклами до золотых, обильно дополненными алмазами, рубинами, изумрудами и эмалями).

Изысканным украшением костюма могли быть и пуговицы разных размеров и форм: плоские, в виде диска, шарообразные, куполообразные и т.д. Их делали из меди, серебра, золота, порой превращая в изящнейшие произведения ювелирного искусства. Пуговицы были гладкими литыми и ажурными сканными, с узорной чеканкой, чернью, эмалью, зернью, гравировкой, драгоценными камнями. По мастерству исполнения медные пуговицы порой превосходили серебряные. Во второй четверти XVIII века в Москве существовали цеховые объединения мастеров медных перстней и запонок, медных и железных серег, серебряных серег, медного пуговичного дела.

В 1700 году указом Петра I был введен новый обязательный для ношения костюм на западноевропейский манер; новый костюм, естественно, требовал новых украшений – среди русских ювелирных изделий впервые появились броши, диадемы, пряжки для обуви и платьев, запонки и др., широко распространенные в это время в Европе. За двадцать пять лет после указа новый костюм прочно вошел в быт русских дворян, хотя одежда купечества, мещан и крестьян существовала почти без изменений до конца столетия.

Для XVIII века, за исключением последних лет характерно женское платье с облегающим фигуру декольтированным корсажем и широкой юбкой; для мужчин вводятся французского образца кафтаны, камзолы, короткие панталоны, чулки, башмаки с пряжками, парик.

Русское общество познакомилось в XVIII веке и с таким новым для него явлением, как мода. Модная одежда распространялась с помощью готовых образцов, которые выписывались наиболее состоятельными дворянами из Парижа и Лондона; информация о модных новинках печаталась журналах «Трудолюбивая пчела», «Всякая всячина», «Магазин общеполезных знаний» и др.

Кроме моды в России XVIII века одежду дворян регламентировали также государственные постановления и указы, в которых четко определялась не только форма костюма, но и характер его отделки, ткань, цвет, украшения.

В связи с коренными переменами в женской и мужской одежде меняется и характер украшений. Вместо мониста, «кружева» и т.д. появляются броши различных форм, запонки, булавки для галстуков и причесок, эгреты (украшения для шляп), ожерелья, браслеты, диадемы, пояса, пряжки для платьев и обуви. Новым и весьма популярным украшением стал склаваж, который носили на ленте высоко на шее, порой, одновременно с длинными, свободно висящими рядами жемчужных нитей.

Бурному расцвету придворного ювелирного искусства в XVIII веке способствовала организация отечественных гранильных фабрик и привлечение большого числа опытных западноевропейских ювелиров для выполнения дорогих заказов петербургской знати. В 1721 году Петр I основал в Петергофе «Алмазную мельницу» для обработки драгоценных и поделочных камней, там же гранились и алмазы.

В XVIII веке в Петербурге было много опытных иностранных ювелиров – Жан-Пьер Адор, Иоганн Голиб Шарф, Иеремия Позье. Они долгие годы работали в России, обслуживая царский двор и знать. Знать способствовала распространению моды на все слои общества, разница состояла только в материале, из которого изготовляли украшения, и в искусности мастеров.

Позье оставил свои записки о пребывании в России в 1729-1764 гг. Там он отмечал, что «бриллиантов придворные дамы одевают изумительное множество. Они даже в частной жизни никогда не выезжают не увешанные драгоценными уборами».

Редкими и дорогостоящими украшениями были часы, которые привозились из-за границы, или же иностранный механизм вставлялся в отечественный корпус. К последним относятся нагрудные часы в форме креста с механизмом работы лондонского мастера Гарфа (Guarf). Серебряный корпус их декорирован с обеих сторон растительным узором в технике многоцветной эмали на скани.

Оригинальным украшением были подвесные ароматники, предназначавшиеся для душистых веществ. Ароматникам придавали самые разнообразные формы: плодов, флаконов, сердечек, разных бытовых предметов. Ароматники начала XVIII века украшали красочными перегородчатыми эмалями, сканью с драгоценными камнями, гравировкой.

Самыми распространенными и любимыми украшениями в России во все времена были серьги и перстни. В конце XVII-начале XVIII века по-прежнему носили одинцы, двойчатки, серьги в виде корабликов и голубков; также появляется новая форма серег с квадратными и трапециевидными подвесками с драгоценными камнями в глухих гнездах, с крупными сверлеными жемчужинами и камнями-подвесками. Мочки серег становятся более тонкими, разъемными с шарнирами, предназначенными для продевания ухо. При этом украшалась только лицевая сторона подвески и мочки. В недорогих серебряных серьгах разъемные мочки часто заканчивались стилизованным листочком или раскрытым клювом птицы.

Живописные миниатюрные портреты на эмали появлялись в России в начале XVIII века, первыми мастерами были Григорий Мусикийский и Андрей Овсов. Вначале на миниатюрах писали в основном портреты царствующих особ и членов их семей. В дальнейшем спрос на миниатюрные портреты был так велик, что в последней четверти столетия в Академии художеств был учрежден специальный класс миниатюрной живописи на эмали.

С начала XVIII века стали широко использоваться для украшения одежды запонки с головками разнообразных форм (крестообразные, в виде розетки из драгоценных камней, со стеклом, жемчугом и т.д.).

Широкое распространение получили платяные броши и булавки, которые с одной стороны были украшениями, а с другой выполняли чисто утилитарные функции: собирали складки платья, прикрепляли воротничок и т.д. Внешняя сторона их обильно украшалась самоцветами и гранеными алмазами. В изделиях с большим количеством драгоценных камней трудно проследить характерные особенности смены стилей (барокко, рококо). Только на украшениях со значительными поверхностями драгоценных металлов можно увидеть орнаментальные особенности стилей. Были распространены броши в виде букетов цветов, модными становятся броши с миниатюрными портретами, а в оправе более четко проявляются стилистические особенности классицизма.



Калинина А.С.

Начало XVIII века ознаменовано реформами Петра I, которые были призваны ликвидировать разрыв в уровне развития России и Европы. Реформы затронули все сферы жизни общества. Государство нуждалось в светской культуре. Важной чертой культуры нового времени стала ее открытость, способность к контактам с культурами других народов. Рассматриваемая нами эпоха - век перелома. Это хорошо видно и в истории дворянства, в их повседневной жизни.

Дворянство на протяжении нескольких веков являлось высшим правящим сословием Российского государства. В России дворянство возникло в XII веке как низшая часть военно-служилого сословия. При Петре I завершилось становление дворянства, которое пополнялось выходцами из других слоев в результате их продвижения по государственной службе.

XVIII век - это отдельный этап в жизни русского дворянства, непохожий ни на предыдущий XVII век, ни на последующие XIX и XX. Это время коренных изменений в дворянской среде в связи с реформами Петра I. Но и одновременно, это время, когда старый уклад жизни людей еще сохранялся в сильной форме. Все это вместе дает очень сложный и уникальный склад характера дворянина XVIII столетия.

Актуальность темы: В последнее время наблюдается повышенный интерес исследователей к изучению микромира человека, его повседневной жизни. Актуальным представляется вопрос исследования реалий повседневности. В первой четверти XVIII века усилиями Петра I рождалась великая Российская империя, осуществлялась европеизация культуры. И мне очень интересно проследить, как менялась жизнь русского дворянства с реформами Петра I.

Среди достаточно большого количества литературы, посвященной и данной теме тоже, нужно выделить наиболее значимые и важные для нас. В первую очередь из дореволюционных работ нужно отметить работы С.М. Соловьева, В.О. Ключевского, Н.М. Карамзина.

Преобразования быта во времена Петра I глубоко проанализированы С. М. Соловьевым. Он впервые отметил, что начало преобразованиям было положено во второй половине XVII века. Рассмотрев предпосылки преобразований в области культуры, С. М. Соловьев отметил, что они сформировались в первую очередь в сфере материальной культуры, в вещном мире человека, «русский народ, вступая на поприще европейской деятельности естественно, должен был одеться и в европейское платье, ибо вопрос не шел о знамении народности, вопрос состоял в том: к семье каких народов принадлежать европейских или азиатских, и соответственно носить в одежде знамение этой семьи». И в 3 главе 18 т. своей «История России с древнейших времен» он отстаивает правильность реформ Петра I. «…вывод посредством цивилизации народа, слабого, бедного, почти неизвестного, на историческую сцену…».

Известный историк В. О. Ключевский, продолжая мысль С. М. Соловьева, отмечает, что преобразования быта в той форме, в какой они были проведены, были вызваны не столько необходимостью, сколько выражением субъективных чувств и взглядов царя. «Он надеялся …через дворянство водворить в России европейскую науку, просвещение как необходимое условие…». В свою очередь Н. М. Карамзин отмечал: основное содержание реформы заключалось в том, что «пылкий монарх с разгоряченным воображением, увидев Европу, хотел сделать Россию Голландиею». «Но сия страсть к новым для нас обычаям преступила в нем границы благоразумия… Русская одежда, борода не мешали заведению школ».

И я согласна, реформы Петра I носят противоречивый характер. Преобразования проходили насильственным путем, влекли за собой огромные жертвы. Но с другой стороны, впервые после крещения Руси, Петр Iосуществил энергичную попытку приблизить страну к европейской цивилизации. Она «превратилась в великую державу с эффективной экономикой, современным морским флотом, высоко - развитой культурой. Продвижение было быстрым и решительным».

Следует подчеркнуть, что историография, описывающая повседневную жизнь общества в первой четверти XVIII века довольно обширна. В основном она посвящена быту и нравам петровской эпохи в работах историко-культурологической направленности. Первый опыт всестороннего описания русского быта был предпринят А.В.Терещенко в многотомной монографии «Быт русского народа» (Т. 1-7. СПб., 1848.).

В бытовых очерках Е. И. Карновича «Исторические рассказы и бытовые очерки» содержатся сведения о порядке проведения петровских ассамблей, маскарадов и балов.

Следует также отметить труды М. М. Богословского «Быт и нравы русского дворянства в первой половине XVIII века».

Говоря о литературе по данной теме необходимо сказать о работах, посвященных дворянской культуре. Это, конечно, труд советского литературоведа и культуролога Лотмана Ю.М. «Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства». Автор отмечает, что в XVIII веке принадлежность к дворянству означала «обязательность правил поведения, принципов чести, даже покроя одежды». И, затрагивая проблему появления дворянства как сословия, ученый говорит о том, что дворянство XVIII века было целиком и полностью порождением петровских реформ. Книга погружает читателя в мир повседневной жизни русского дворянства XVIII - начала XIX века. Мы видим людей далекой эпохи в детской и в бальном зале, за карточным столом, можем детально рассмотреть прическу, покрой платья, манеру держаться. Вместе с тем повседневная жизнь для автора категория историко-психологическая, знаковая система, то есть своего рода текст.

«История повседневности» является и в настоящее время в отечественной историографии одной из актуальных и активно разрабатываемых проблем.

После реформ Петра I коренные изменения произошли в стране, в жизни отдельного сословия - дворянства, которое кардинально отличается от дворянства XVII века. Поэтому целью данной работы будет показать, что собой представляло дворянство после реформ Петра, его образ жизни в XVIII веке.

Для реализации этой цели поставлены следующие задачи: мы рассмотрим повседневную, нравственную и культурную жизнь дворянства, его воспитание и образование, духовную сферу его жизни.

Хронологические рамки исследования охватывают период реформ Петра I (1700-1725 года).

Территориальные рамки исследования очерчены Москвой и Петербургом. Такое ограничение исследования объясняется объективными причинами: Петербург в первой четверти XVIII века был центром культурных перемен. В большинстве случаев, все светские мероприятия и официальные праздники проводились в северной столице. Вместе с тем, Москва оставалась центром Российской империи и не теряла своего политического и культурного значения.

Мы остановимся на ключевых моментах повседневной жизни дворян – это просвещение, досуг, быт, одежда.

Просвещение. Этикет

Восемнадцатый век в России был ознаменован реформа­ми Петра I. Россия стала подниматься по ле­стнице европейской культуры, по которой, во многом насильствен­но, тащила ее безудержная и яростная воля Петра. Царь стремил­ся приобщить русскую нацию к просвещению.

Продолжилось, начатое раннее, формирование нового типа личности дворянина и дворянки, которое стало результатом заимствования европейских образовательных систем. Во времена Петра I создание светской школы и дворянское образование было делом исключительно государственным.

В XVIII веке в «нормативном» воспитании и образовании ориентиром служили Петра образование стало необходимой и обязательной частью становления и иностранные языки и хорошие европейские манеры. После реформ формирования нового русского дворянина.

Внешний лоск офицеров и чиновников заботил царя, но он прекрасно сознавал, что умением вести себя в обществе, не чавкать за столом, …ни соорудить крепость или корабль, ни успешно выполнять роль колесика в часовом механизме, под которым подразумевалась вся иерархия вновь созданных учреж­дений. Для этого необходимы были знания и умение претворять эти знания на практике». Для этого были открыты начальные школы, училища, стали выпускаться учебники, некоторые дворяне направ­лялись учиться за границу. Дворянам вообще запрещено было жениться без образования.

В 1701 году создана Навигацкая школа, на базе которой в 1715 году возникла Морская академия, была основана Артиллерийская. В 1712 году в Москве начала работать Инженерная школа, медицинский персонал проходил обучение в Медицинском учи­лище, открытом в 1707 году. Для нужд дипломатической службы при Посольском приказе была открыта школа для обучения ино­странным языкам. В 1721 году была учреждена специальная школа, где учащиеся изучали арифметику, делопроизводство, уме­ние составлять деловые бумаги и письма и т. д. Наконец, в 1725 году открылась Академия наук.

В области просвещения прослеживаются два новшества. Одно из них, основное, состоит в том, что сеть школ во много крат расширилась. Важно, однако, что именно в годы преобразований было положено начало профессиональным учебным заведениям.

Другая особенность просвещения состояла в том, что оно при­обрело светский характер.

Но молодежь должна еще уметь правильно себя вести в обществе. Этому она должна научиться не только в учебных заведениях и в ассамблеях, но и штудируя специальные наставления. Одно из них под маловра­зумительным названием «Юности честное зерцало, или Показание к житейскому обхождению» пользовалось особенно широкой по­пулярностью. При Петре оно печа­талось трижды, что свидетельствует об огромном спросе на него. Неизвестный составитель этого сочинения воспользовался несколькими иностранными произведениями, из них он перевел те части, которые считал полезными русскому читателю.

«Юности честное зерцало» излагало правила поведения моло­дых людей в семье, в гостях, в общественных местах и на службе. Оно внушало юношам скромность, трудолюбие, послушание. В семье надлежало «отца и матерь в великой чести содержать», «младые отро­ки должны всегда между собою говорить иностранные языки». Интересны рекомендации, как вести себя в общественных ме­стах и за столом. «Никто не имеет повеся голову и потупя глаза вниз по улице ходить, или на людей косо взглядывать, но прямо и не согнувшись ступать». Пра­вила поведения за столом: «Руки твои да не лежат долго на та­релке, ногами везде не мотай, когда тебе пить, не утирай губ ру­кою, но полотенцем».

Последние страницы «Юности честного зерцала» посвящены девицам. Девице их надлежало иметь значительно больше: смирение, трудолюбие, милосердие, стыдливость, верность, чистоплотность. У де­вицы ценилось умение краснеть, что являлось признаком нравст­венной чистоты. «В разговорах уметь слушать, быть вежливым...».

Сеть школ способствовала распростра­нению грамотности. Но образование могли получить далеко не все. Оно охватывало своей сетью в первую очередь детей дворян и духо­венства. Расширение сети школ и профессиональных учебных заведений вызвало поток учебной литературы. Появились учебники по разно­образным отраслям знаний.

Одежда в быту дворян

ХVIII век ознаменовался переворотом в одежде дворянства. Русское дворянство в своем европейском костюме проявляло старорусские традиции - пристрастие к драгоценностям, мехам, красным каблукам. Костюмы барокко создавали праздничную атмосферу повседневной жизни.

1700 год стал своего рода отправной точкой на пути европеизации одежды и быта русских. Известный историк XIX века Владимир Михневич очень точно передал колорит XVIII века: «Волшебник-режиссер одним мгновением до неузнаваемости меняет сцену, костю­мы и как бы переносит нас на ковре-самолете из Азии в Европу, из сумрачных кремлевских палат в сверкающие модой и рос­кошью версальские. На исторические подмостки врывается шум­ная, пестрая толпа раззолоченных, последнего париж­ского фасона, кургузых кафтанов и камзолов, пышно вздутых фижм, завитых, напудренных париков и щеголь­ских треуголок… Не сон ли это?».

«Петр I почел за нужное изменить застарелые понятия о платьях и бороде: он начал с себя. Его пример долженствовал бы произвести перемену между знатными и всеми гражданами, однако почти все упорствовали». Итак, в декабре 1700 года в Москве под барабанный бой был объявлен царский указ об упразднении старомодного русского платья «О ношении всякого чина людям Немецкого платья и обуви». Петр I задался целью искоренить традиционную одежду. Платья нового, европейского об­разца были выставлены для обозрения у Кремлевской стены. Предписано было мужчинам носить венгерское и немецкое платье с 1 декабря 1700 года, а женам и дочерям с 1 января 1701 года, чтобы «они были с ними (мужьями и отцами) в том платье равные, а не разные». Как видно, женской половине городского населения был дан несколько боль­ший срок для обновления гардероба. Было очевидным, что новую моду принимают с большим трудом. В Москве даже были выбра­ныцеловальники, которые стояли у всех городских ворот и с про­тивников указа «брали поначалу деньгами, а также платье (старо­модное) резали и драли. За ношение длин­ного кафтана взыскивался штраф - 2 гривны. Если москвич не мог уплатить требуемую сумму, то его ставили на колени и обреза­ли кафтан вровень с землею». « В это же время повелено было в лавках русскаго платья не продавать и портным такого не шить, под опасением наказания». Изменение одежды шло в сочетании с изменением и всего внешнего вида. В январе 1705 года последовал Указ «О бритье бород и усов всякого чина людям».

Даже в дворянской среде новые моды первое вре­мя вызывали недовольство и сопротивление.

Переход к новой одежде оказался делом непро­стым. В среде небогатого дворянства переход к новому костюму был тяжелым из-за имущественного поло­жения, сменить весь гардероб за короткое время не удавалось. Общий вид костюмов, преображенных модой нового време­ни, был таков: мужская одежда состояла из башмаков, рубашки, кам­зола, кафтана, коротких штанов (кюлотов), чулок. Для женщины необходимо было носить корсаж, пышные юбки, распашное платье. Для полноты впечатления представьте себе обильно пудренные при­чески у женщин и парики у мужчин. Постепенно одеваться богато, следуя новой моде, стало счи­таться признаком высокого достоинства.

Повседневная жизнь петров­ской эпохи разительно отличалась от предшествую­щей. Если раньше моднику достаточно было обла­читься в богатые одежды да украшения, то теперь но­вый покрой платья требовал обучения иным мане­рам и иному поведению. Модникам надлежало не столько явить взорам современников дорогое платье, сколь­ко показать личные достоинства, свое умение га­лантно, с достоинством поклониться, элегантно сто­ять, непринужденно под­держивать беседу.

В более сложном положении оказались дамы. Им предстояло для начала побороть стыдливость- платье оголяло шею и руки, и уже потом научиться грациозно двигаться, выучить языки.

Наука этикета постигалась с трудом, в 1716 году ганноверский ре­зидент Христиан Фридрих Вебер писал: «Я видел много женщин поразительной красоты, но они не совсем еще отвыкли от своих старых манер, потому что в отсутствие двора (в Москве) за этим нет стро­гого наблюдения. Знатные одеваются по-немецки, но поверх надевают свои старые одежды, а в осталь­ном держатся еще старых порядков, например, в приветствиях они по-прежнему низко кланяются го­ловой до самой земли». «В 1715 году, петр Великий посмеялся над старыми нарядами русскими и в декабре назначил уличный маскарад. В котором, начиная от самого именитейшаго лица и до простого смертнаго, все были одеты в курьезныя старинныя платья. Так, в числе дамских персон была Батурлина в нагольной шубе и летнике; князь- игуменья Ржевская – в шубе и телогрейке…Так смеялся преобразователь России над старыми нарядами».

Переменить платье легче, чем отвыкнуть от ста­рых привычек. И если костюм русского модника уже ничем не уступал по своему изяществу европейским образцам, то манеры оставляли желать лучшего. Вебер говорил, что женщины в общении с посторонни­ми и иностранцами «до сих пор еще дики и свое­нравны, что одному известному немецкому кавалеру пришлось дознать собственным опытом. Когда... он пожелал было поцеловать у одной девицы руку и на­гражден был за это полновесною оплеухою».

С течением времени одежда нового фасона становится неотъемлемой принадлежностью большей части дворянства.

Досуг

Именно с дворянства начинается подлинная история досуга. Для дворянина практически все время, свободное от служебных дел, превращалось в досуг. Основные формы этого досуга были изначально в XVIII веке заимствованы. Петровская эпоха ознаменовалась новыми традициями зрелищ. Важнейшим новшеством были фейерверки. Маскарады проводились либо в форме костюмированных шествий, либо в виде демонстрации карнавальных костюмов в публичном месте, театральные представления прославляли царя.

День дворянина начинался очень рано. Если он служил, то на­правлялся на службу, а если нет, то на прогулку. «Местом прогулок в Петербурге был Невский проспект, а в Моск­ве - Тверской бульвар. Здесь играла музыка и бродили толпы гуляю­щих. В Москве были и другие места для прогулок. Дворяне часто направлялись в Ботанический сад, заложенный по указу Петра I как Аптекар­ский огород, полюбоваться редкими цветами, травами, кустарниками и деревьями».

Во время прогулок дворяне демонстриро­вали свои модные наряды, общались и заводи­ли светские знакомства. Прогулки продолжались до обеда.

Обед был важным этапом в распорядке дня. Обедали либо дома, но обязательно с гостями, либо сами направлялись на званый обед. Обедали долго, в соответствии с традиция­ми дворянского этикета, которые строго соблю­дались. После обеда непремен­но полагался отдых, а затем дворянина ждали новые развлечения.

Проникновение европейской культуры в Россию коренным образом изменило положение женщины-дворянки. «Вельможи стали жить открытым домом; их супруги и дочери вышли из непроницаемых теремов своих; балы, ужины соединили один пол с другим в шумных залах». Сначала принудительно, а затем по собственному желанию она приобщалась к светской жизни и овладевала соответствующими умениями дворянского этикета: читала книги, занималась туалетом, учила иностранные языки, осваивала музыку, танцы, искусство беседы. В то же время у нее была семья с хорошими добрыми традициями приоритета ценностей и христианской верой. Главной повседневной заботой дворянки петровского времени оставались дети.

Повседневный быт сто­личных дворянок был предопределен общепринятыми норма­ми. Столичные дворя­нки, если позволяли средства, старались поменьше задумываться о состоянии финансов и всей «домашней экономики». Куда больше они волновались по по­воду обустройства своего дома, готовностью его к приему го­стей, а также состоянием своих нарядов, которые должны бы­ли соответствовать новейшим веяниям моды. Даже иностранцев поражала в рус­ских дворянках «та легкость, с которой (ими) тратились день­ги на одежду и обустройство жилища».

Петербург требовал большего соблюдения этикетно-временных правил и распорядка дня; в Москве же, как отмечала В. Н. Головина «образ жизни (был) простой и нестеснительный, без малейшего этикета», собственно жизнь города начиналась «в 9 часов вече­ра», когда все «дома оказывались открыты», а «утро и день можно (было) проводить как угодно».

Тем не менее и утро и день у большинства дворянок в горо­дах проходили «на людях». Утро горо­жанки начиналось с макияжа: «С утра мы румянились слегка, чтобы не слишком было красно лицо...» После утреннего туа­лета и довольно легкого завтрака (например, «из фрукт, про­стокваши») наступал черед раздумь­ям о наряде: даже в обычный день дворянка в городе не могла позволить себе небрежность в одежде, туфли «без каблуков, отсутствие прически, что иные «младые женщины», уложив волосы к ка­кому-либо долгожданному празднику, «принуждены были до дня выезду сидя спать, чтобы не испортить убор». И хотя, по словам англичанки леди Рондо, русские мужчины того времени смотрели «на женщин лишь как на забавные и хорошенькие игрушки, способные развлечь», - сами женщины нередко тонко понимали возможности и пределы собственной власти над ними. Разговоры оставались для горожанок XVIII века главным средством обмена информа­цией и заполняли у многих большую часть дня.

В конце 1718 года Петр I принудительно ввел новые формы досуга – ассамблеи. Ассамблея, разъяснял царь в указе, слово французское, оно значит некоторое число людей, собравшихся вместе или для своего увеселения, или для рассуждения и разговоров дружеских. На ассамблеи приглашалось избранное общество. Начинались они в четыре-пять часов дня и продолжались до 10 вечера. Хозяева, к которым съезжались гости на ассамблеи, должны были предо­ставить им помещение, а также легкое угощение: сладости, табак и трубки, напитки для утоления жажды. Специальные столики выставлялись для игры в шашки и шахматы. Кстати, Петр любил шахматы и играл в них превосходно.

Ассамблея - место непринужденных встреч, где верхи общест­ва проходили школу светского воспитания. Но и непринужденность, и неподдельное веселье, и умение ве­сти светский разговор или вставить уместную реплику, и, наконец, танцевать были достигнуты далеко не сразу. На первых балах петровского времени царила удручающая скука, танцевали, словно отбывали неприятнейшую повинность. Современник срисовал такую ассамблею с натуры: «Дамы всегда сидят отдель­но от мужчин, так что с ними не только нельзя разговаривать, но не удается почти сказать и слова; когда не танцуют, все сидят, как немые, и только смотрят друг на друга».

Постепенно дворяне обучались манерам и модным танцам, и петровские ассамблеи стали уже в радость. На ассамблеях были два рода танцев: це­ремониальные и английские. «Сначала на ассамблеях можно было услы­шать только духовые и ударные инструменты: трубы,фаготы и литавры, а в 1721 году герцог Голштинский привез с собой в Россию струн­ный оркестр».

Чаще всего ассамблеи устраивались в зимние месяцы, реже - летом. Иногда хо­зяином ассамблеи являлся сам царь.Гости приглашались в Летний сад или загородную резиден­цию - Петергоф.

Правилам этикета Петр обучал придворных с таким же усер­дием, как офицеров военному артикулу. Он составил инструкцию, которой должны были руководствоваться в Петергофе. Она при­мечательна как свидетельство того, какие элементарные правила поведения внушал царь своим придворным: «Кому дана будет карта с нумером постели, то тут спать имеет не перенося постели, ниже другому дать, или от другой постели что взять». Или еще более выразительный пункт: «Не разувся, с сапогами или баш­маками, не ложиться на постели».

Ассамблеи- самое характерное новшество, своего ро­да символ эпохи в том смысле, что оно не имело предшест­венников.

Кодекс бытового поведения

«В петровское время были заложены важные основы в преобразовании дворянской семьи: запрещение насильственной выдачи замуж, допущение свободы брачного выбора, нарушение замкнутости православной семьи путем разрешения браков с иноземцами, образованность жениха и невесты, повышение возраста молодых. За шесть недель до свадьбы должно было совершиться обручение, после которого жених и невеста могли свободно видеться, и если не понравятся друг другу, то имели право отказаться от брака». Несмотря на сохранение традиционных обрядов, свадьба превращалась постепенно в торжество европейского образца с модными нарядами, танцами и заграничными путешествиями. Новшеством данного времени стали разводы дворянских семей. В основе же самой семьи, сохраняющей во многом патриархальный характер, лежали долг и семейное согласие. Документом, служащим юридической защитой супругов, стал брачный контракт. Важным явлением стало приобретение женщиной-дворянкой исключительного права на приданое. Дворянская семья стала строиться на новых принципах. В семье возросла роль женщины, которая стала женой- другом. Власть мужа стала носить более утонченный и просвещенный характер.

В домах дворянства впервые появились личные библиотеки и коллекции. Под влиянием европейской культуры в ХVIII веке постепенно формировались эстетические вкусы и новый этикет общения московского дворянства. Этот процесс сопровождался развитием самосознания первого сословия, которое в своей основе имело нравственные православные ориентиры. Этические нормы христианства во многом влияли на моральные принципы дворянского общества. Наиболее отчетливо это проявилось в благотворительной деятельности дворянства- создание приютов, больниц и иных богоугодных заведений.

Дом. Кулинарные традиции

ХVIII век прошел в напряженной борьбе между русскими палатами и европейским домом - дворцом. Петровская эпоха ознаменовалась проникновением стиля, стали постепенно строить дома-дворцы. Городская и сельская усадьбы дворян имели ряд общих черт: расположение жилого дома в глубине двора, усадебный характер застройки, приверженность к дереву, замкнутости владений и регулярному парку. Европейские интерьеры домов знати оформлялись в красно-брусничных тонах и с зелеными изразцовыми печами по старой русской традиции. Визитной карточкой дворянского особняка стал портик с колоннами и облицовка деревянных деталей под камень. Пейзажные парки стали одной из предпосылок развития научного интереса дворянства к естественным отраслям знаний.

В культуре застолья аристократии присутствовали французские, английские и немецкие тенденции проведения обеда. В целом же «русская экзотика» являлась определяющей тенденцией в гастрономических вкусах дворянства. В развитии застольной культуры победил русский обычай сервировки стола не только в Москве, но его признали к середине XIX века и в Европе. Дворяне в большинстве своем обеды превращали в театральные спектакли, роли которых были расписаны дворянским этикетом. Итак, XVIII век стал для России веком европейской кухни. Появилось большое количество новых блюд, которые существуют и сегодня. У западной Европы русские люди заимствовали более утонченный вкус, сервировку стола и умение красиво есть приготовленные блюда.

Заключение

Повседневная культура дворянства ХVIII века, во время правления Петра I характеризуется столкновением и смешением в повседневной жизни двух тенденций - традиционной и европейской. Это был переломный период, прежде всего, в области изменений внешних, материальных факторов повседневной жизни дворянства. Смена внешнего облика была своего рода символичным проявлением выбора того или иного пути развития страны, выражением приверженности к определённому типу культуры, но за внешними атрибутами обыкновенно стояло важное внутреннее содержание.

Таким образом, мы видим, что XVIII век - это время, когда дворянину с одной стороны присущи еще черты истинно русского, глубоко религиозного человека, а с другой - начался процесс европеизации, неизбежный, после бурной эпохи Петра I, но одновременно не совсем понятный русскому человеку.

Подводя итоги моей работы, можно сказать, что XVIII век – это время, когда происходит оформление совершенно нового дворянского сословия, в русском дворянстве мы видим тип русского человека, еще не до конца оформившийся, но уже абсолютно новый, который никогда уже не вернется в прошлое.

Список источников и литературы

1.Георгиева Т.С. История русской культуры.-М.:Юрайт.-1998.-576с.

2.Захарова О.Ю. Светские церемониалы в России 18-начала 20в..-М.: АО Центрополиграф.-2003г.-329с.

3.История России в вопросах и ответах./Под ред. В.А.Динеса, А.А.Воротникова.- Саратов.- Издат.центр СГСЭУ.-2000.-384с.

4.Карамзин М.К. История государства Российского. Т.11-12.- Санкт-Петербург: Типография Эдуарда Праца.- 1853.-425с.

5.Карамзин Н.М. История государства Российского:12 томов в 4 к.,к.4.т.10-12.-М.:РИПОЛ КЛАССИК.-1997.-736с.

6.Кирсанова Р.М. Русский костюм и быт 18- 19вв.//Культурология.-2007.-№4.-С.152

7. Ключевский В.О. Курс русской истории. ч.4. - М.: Товарищество типографии А.И. Мамонтова.-1910.- 481с.

8.Ключевский В.О. Соч. в 9 т.,т.4. Курс русской истории.- М.:Мысль.-1989.-398с.

9.Короткова М.В. Путешествие в историю русского быта.- М.: Дрофа.-2006.-252с.

10. Лотман Ю. М. Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства.- М.: Искусство.- 1999.-415с.

11. Павленко Н.И. Петр Первый и его время.-М.:Просвещение.-1989.-175с.

12. Политковская Е.В.Как одевались в Москве и ее окрестностях 16-18 веках.-М.:Наука.-2004.-176с.

13. Пушкарева Н.Л. Частная жизнь русской женщины: невеста, жена, любовница (10- начало19в.).-М.:Ладомир.-1997.-381с.

14. Пыляев М.И. Старое житье.- Санкт-Петербург: Типография А.С. Суворина.- 1892.-318с.

15. Суслина Е.Н. Повседневная жизнь русских щеголей и модниц.-М.:Мол.гвардия.-2003.-381с.

16. Терещенко А.В. Быт русского народа. Ч.1. -М.: Русская книга.-1997.-288с.

Лекция LXV111, Суждения Соловьева//Ключевский В.О. Курс русской истории.. ч.4. М., 1910. С. 270

Ключевский В.О. Соч. в 9 т.,т.4. Курс русской истории. М., 1989. С. 203

Карамзин Н.М. История государства Российского:12 томов в 4 к.,к.4.т.10-12. М., 1997. С.502

История России в вопросах и ответах./Под ред..В.А.Динеса, А.А.Воротникова. Саратов, 2000. С. 45

Лотман Ю. М. Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства. М., 1999. С. 6

Павленко Н.И. Петр Первый и его время. М., 1989. С. 158

Терещенко А.В. Быт русского народа. Ч.1. М.,1997.С. 206

Кирсанова Р.М. Русский костюм и быт XVIII-XIXвв.//Культурология. 2007. №4. С. 152

Политковская Е.В.Как одевались в Москве и ее окрестностях 16-18 веках. М., 2004. С. 144

Политковская Е.В.Как одевались в Москве и ее окрестностях 16-18 веках. М., 2004. С. 144

Пыляев М.И. Старое житье.Санкт-Петербург, 1892. С. 62

Захарова О.Ю. Светские церемониалы в России 18-начала 20в. М., 2003. С. 182

Суслина Е.Н. Повседневная жизнь русских щеголей и модниц. М., 2003. С. 153

Пыляев М.И. Старое житье.Санкт-Петербург, 1892. С. 63

Суслина Е.Н. Повседневная жизнь русских щеголей и модниц. М., 2003. С. 152

Короткова М.В. Путешествие в историю русского быта. М., 2006. С. 181

Карамзин М.К. История государства Российского. Т.11-12.СПб., 1853. С. 419

Пушкарева Н.Л. Частная жизнь русской женщины: невеста, жена, любовница (10- начало19в.). М., 1997. С.226

Там же С. 227

Пушкарева Н.Л. Частная жизнь русской женщины: невеста, жена, любовница (10- начало19в.). М., 1997. С.227

Короткова М.В. Путешествие в историю русского быта. М., 2006. С. 188

Павленко Н.И. Петр Первый и его время. М., 1989. С. 156

Георгиева Т.С. История русской культуры. М., 1998. С. 155

При реализации проекта использованы средства государственной поддержки, выделенные в качестве гранта в соответствии c распоряжением Президента Российской Федерации № 11-рп от 17.01.2014 г. и на основании конкурса, проведенного Общероссийской общественной организацией «Российский Союз Молодежи»

Петру 1 досталось не самое лучшее дворянство, поэтому чтобы исправить ситуацию он вводить пожизненное прикрепление к государственной службе. Служба разделялась на военную государственную и гражданскую государственную службы. Так как проводился ряд реформ во всех сферах, то Петр 1 ввел обязательное образование для дворянства. На военную службу дворяне поступали в возрасте 15 лет и обязательно в звании рядового для армии и матроса для флота. На гражданскую службу дворянство также поступало с 15 лет и также занимало рядовую должность. До 15 лет они были обязаны пройти обучение. Бывали случаи когда Петр 1 самолично проводил смотры дворянства и распределял их в коллегии и полки. Самый крупный такой смотр прошел в Москве, где Петр 1 лично распределил всех по полкам и школам. После обучения и поступления на службу дворяне попадали кто в гвардейские полки, а кто в обычные или городские гарнизоны. Известно что Преображенский и Семеновский полки состояли только из дворян. В 1714 Петр 1 издал указ в котором говорилось, что дворянин не может стать офицером, если не служил солдатом в гвардейском полку.

Дворянство при Петр 1 обязывалось нести не только воинскую повинность, но и гражданскую службу, что являлось дикой новостью для дворян. Если ранее это не считалось за настоящую службу, то при Петре 1 гражданская служба для дворян стала такое же почетной как и военная служба. При канцеляриях стали заводить школы определенных приказов, чтобы не проходить военное обучение, но проходить гражданское – юриспруденция, экономика, гражданское право и др. Понимая, что дворянство захочет выбирать себе военную или гражданскую службу, Петр 1 принял указ, из которого следовало, что дворян будут распределять на смотрах исходя из их физических и умственных данных. Также в указе говорилось, чтобы доля дворян на гражданское службе не превышала 30 процентов от общего количества дворян.

Указ о единонаследии 1714 года

Дворянство времен Петр 1 все еще пользовалось правом землевладения. Но раздача государственных земель во владения за несение службы прекратилась, теперь земли выдавались за достижения и подвиги на службе. 23 марта 1714 года Петр Алексеевич принимает закон «О движимом и недвижимом имении и о единонаследии». Суть закона заключалось в том, что все свое недвижимое имущество землевладелец по закону мог завещать своему сыну, но только одному. Если он умирал не оставив завещания, то вся недвижимость передавалась старшему сыну. В случае если он не имел сыновей, то мог завещать все недвижимое имущество любому родственнику. Если же он был последним мужчиной в роду, то мог завещать все имущество своей дочери, но также только одной. Впрочем закон просуществовал всего 16 лет и в 1730 году императрица Анна Иоанновна отменила его, ввиду постоянной вражды в дворянских семьях.

Табель о рангах Петра Первого

Источником дворянского благородства Петр 1 объявляет служебные заслуги, выраженные в чине. Приравнивание гражданской службы к военной вынудило Петра создание нового чиновного устройства для этого рода государственной службы. 24 января 1722 года Петр 1 создает «табель о рангах». В этом табеле все должности делились на 14 классов. Так например в сухопутных войсках высший ранг – генерал-фельдмаршал и низший – фендрик (прапорщик); во флоте высший ранг – генерал-адмирал и низший – корабельный комиссар; на гражданской службе высший ранг – канцлер, а низший ранг – коллежский регистратор.

Табель о рангах создал переворот в основе дворянства – исключалось значение и происхождение рода дворян. Теперь любой достигнув определенных заслуг получал соответствующий чин и не пройдя с самого низа не мог сразу занять более высокий ранг. Теперь служба становилась источником дворянства, а не происхождение твоего рода. В табеле о ранге сказано, что все служащие, имеющие чины первых восьми уровней вместе с детьми становятся дворянами. Табель о рангах Петра 1 открывал путь в дворянство для любого человека, который смог попасть на государственную службу и делами своими продвигается вверх.

От введения «Табеля о рангах» 1722 года пострадали прежде всего дворяне с богатым прошлым, имевший длинный род и до этого занимавшие все высокие посты при царе. Теперь они были наравне с людьми более низких классов, которые стали занимать высокие чины при Петре 1. Самым первым становится Александр Меньшиков , который имел незнатное происхождение. Также можно перечислить незнатных иноземных людей, но занявших высокие посты: генерал-прокурор П. И. Ягужинский, вице-канцлер барон Шафиров, генерал-полицмейстер Девиер. Холопы которые смогли достичь высот на службе - управляющий Московской губернией Ершов, вице-губернатор архангелогородский Курбатов. Из родовой знати сохранили высокие посты князья Долгорукие, Ромодановский, Куракин, Голицыны, Бутурлины, Репнин, Головин, а также фельдмаршал граф Шереметев.