В 1711 году родился Крашенинников Степан Петрович (ум. - 1755), российский путешественник, исследователь Камчатки, академик Петербургской АН (1750). Участник 2-й Камчатской экспедиции (1733-43). Составил первое «Описание земли Камчатки» (1756).
Сын солдата, Степан Крашенинников в 1724 году поступил в Московскую славяно-греко-латинскую академию.
В конце 1732 года по указу Сената Крашенинников, в числе 12 учеников старших классов, был направлен в Петербургскую Академию наук для подготовки к участию во Второй Камчатской экспедиции. В Академии наук отобрали пять лучших учеников, в числе которых был Степан Крашенинников. В августе 1733 года Крашенинников отправился в свое первое путешествие - при "академической свите в Камчатскую экспедицию" (1733-1743).
Летом 1735 года Крашенинникова отправляют для изучения теплых источников на реку Онон. Совершив поездку через горные таежные хребты, студент составил описание этих источников.
В начале 1736 года Крашенинников посетил и описал Баргузинский острог, затем осмотрел остров Ольхон на Байкале и прямыми таежными тропами добрался до Верхоленского острога.
Из Иркутска "академическая свита" проехала на лошадях в верховья реки Лены и оттуда отправилась вниз по великой сибирской реке в Якутск. Крашенинников принимал участие в описании Лены, совершил поездку вверх по Витиму и для осмотра соляных источников ездил в бассейн Вилюя. После каждой поездки он в подробных рапортах давал описание своего пути.
В Якутске Камчатская экспедиция зазимовала.
Впереди была самая трудная часть путешествия - изучение Камчатки. Сославшись на плохое здоровье, академики отказались от поездки, написав в Петербург, что с исследованием Камчатки справится один Крашенинников.
Летом 1737 года Крашенинникова отправился через Охотск на Камчатку. Через полтора месяца караван спустился к Тихому океану. По приезде в Охотск Крашенинников приступил к исследованию приливов и отливов, организовал метеорологические наблюдения, привел в порядок свой дневник, составил списки ламутских родов, изучал флору и фауну в окрестностях города. Перед отъездом на Камчатку он направил в Якутск рапорт, в котором описал тракт из Якутска в Охотск.
"Фортуна" добралась до западных берегов Камчатки, но во время шторма судно было выброшено на мель. Крашенинников вместе с другими пассажирами и командой жил на песчаной косе, которую заливало водой.
Из устья реки Большой на батах (долбленых лодках) Крашенинников поднялся вверх по реке, до Большерецкого острога - центра управления Камчаткой.
Составляя историю Камчатки с момента прихода русских на полуостров, Крашенинников разыскивает самых старых ее жителей. Подбирает себе помощников из местных служилых людей - Степан Плишкин был одним из первых его помощников. Когда Плишкин мог уже самостоятельно вести метеорологические наблюдения, Крашенинников оставил его в Большерецке, а сам на собачьих нартах в январе 1738 года выехал исследовать горячие ключи на притоке реки Бааню.
От горячих ключей Крашенинников отправился к Авачинской сопке. Из-за глубокого снега и густых лесных зарослей не удалось подъехать к самой горе и пришлось наблюдать извержение вулкана издали.
Отправив 10 (22) марта 1738 года Степана Плишкина с толмачом Михаилом Лепихиным на Курильские острова за сбором материала, Крашенинников сам уезжает на юг Камчатки, где исследует горячие ключи на реке Озёрной.
Через два дня по приезде Крашенинникова в Большерецк вернулся Плишкин. Он побывал на мысе Лопатке, откуда ездил на первый и второй Курильские острова. С ним приехали два жителя Курильских островов. От них Крашенинников узнал об этих дальних островах, составил словарик слов языка островитян и расспросил об их обычаях и вере. Посылая рапорты в Якутск, студент заодно отправляет собранные экспонаты: образцы трав, чучела зверей и птиц, "иноземческое платье" и предметы домашнего обихода.
Он подробно описал все реки и речки, впадающие в океан, горячие ключи, населенные пункты.
18(30) марта 1739 года Крашенинников из Нижне-Камчатского острога отправился в обратный путь в Большерецк. Маршрут он выбрал другой - по восточному берегу полуострова ехал до Паратунки (острог, расположенный южнее Авачинской сопки), а затем пересек полуостров и вышел на западное побережье.
По приезде в Большерецк измученного пятимесячной трудной поездкой Крашенинникова ожидала большая неприятность: служилый Степан Плишкин "в небытность мою в Большерецку означенные обсервации с великим нерадением чинил". Ученому пришлось отказаться от нерадивого помощника, на место которого к нему прикомандировали служилого Ивана Пройдошина.
Для продолжения наблюдений над приливами и отливами Крашенинников ездил с новым помощником в конце мая 1739 года в устье реки Большой.
Осенью 1739 года Крашенинников снова отправляется в далекое путешествие по полуострову. На лодке он поднимается вверх по реке Быстрой, с верховья ее перебирается к верховьям реки Камчатки и по ней опять плывет до Нижне-Камчатского острога. Здесь ученый записал со слов ведущего метеорологические наблюдения Василия Мохнаткина подробные сведения о северном сиянии, которое было хорошо видно в марте 1739 года.
В январе 1740 года Крашенинников отправился из Нижне-Камчатского острога на собачьих нартах по берегу океана к северу. В дороге он наблюдал "шаманство после нерпичьего промысла", со слов одной женщины составил словарь коряцкого народа, живущего на Карагинском острове.
С устья реки Караги путешественник пересек перешеек Камчатского полуострова, проехал по западному побережью до реки Тигиль и оттуда 14 (26) февраля 1740 года прибыл в Нижне-Камчатский острог. Весь круговой маршрут по северной части Камчатки Крашенинниковым был точно описан. Много внимания он уделил изучению жизни и быта коряков.
Отдохнув 10 дней в Нижне-Камчатском остроге, Степан Петрович отправился в обратный путь, в Большерецк. По дороге он сделал описание двух рек - Повычи и Жупановой. В устье реки Большой продолжил наблюдения за приливами.
В августе Крашенинников совершил двухдневную поездку на реку Начилову за жемчужными раковинами, а в конце месяца тяжело заболел, "так что временами сидеть не мог".
20 сентября (2 октября) 1740 года прибыли на Камчатку для участия в плавании Беринга и Чирикова к берегам Северной Америки адъюнкт Академии наук Георг Стеллер и астроном Делиль де ла Кройер.
Крашенинников, поступив в распоряжение Стеллера, сдал ему книги и прочие казенные вещи, передал материалы обсервации, дневники и находившихся в его ведении служилых людей.
Он еще дважды пересекал Камчатку в сопровождении Стеллера.
В феврале 1743 года, почти через десять лет, студент академии Степан Крашенинников вернулся в Петербург. В его черновом журнале есть подсчеты путей и дорог: 25 тысяч 773 версты по Сибири и Камчатке.
Исследователю полуострова, вместе с другими студентами - участниками экспедиции, был устроен экзамен. Академическое собрание, установив большие познания в естественной истории и принимая во внимание хорошие отчеты об исследовании Камчатки, постановило оставить Крашенинникова при Академии наук для совершенствования в науках. А через два года студент Степан Петрович Крашенинников был признан достойным звания адъюнкта Академии наук. Молодой ученый стал работать в Ботаническом саду и с 1747 года заведовать им.
Крашенинникову было предложено приступить к разработке материалов по исследованию Камчатки. Ему была передана рукопись Стеллера, который, возвращаясь в Петербург из экспедиции Беринга, умер в Тюмени в 1745 году.
В апре ле 1750 года Степана Петровича Крашенинникова утвердили "по кафедре истории натуральной и ботаники" в звании профессора академии. Через два месяца его назначили ректором академического университета и инспектором академической гимназии.
За годы работы в Академии наук Крашенинников сблизился и подружился с Михаилом Васильевичем Ломоносовым.
В течение нескольких лет Степан Петрович обрабатывал материалы своих исследований и готовил рукопись.
В 1752 году книга ученого-путешественника "Описание Земли Камчатки" поступила в типографию. Напряженный труд и вечная нужда рано подорвали его здоровье. 25 февраля 1755 года Степан Петрович Крашенинников скончался.
"Описание Земли Камчатки" вышло в свет уже после смерти автора. Этот замечательный труд был переведен на немецкий, английский, французский и голландский языки. Долгое время это двухтомное сочинение было единственным трудом о Камчатке в европейской литературе.
(1711–1755), ученый и путешественник, исследователь Сибири и Камчатки, основоположник отечественных и спелеологии, первый российский академик-географ.
Родился в Москве в семье солдата. После окончания Славяно-греко-латинской академии учился в Петербургском университете. Студентом был зачислен во Вторую Камчатскую экспедицию. Сопровождал в 1735–1736 годах И. Гмелина в его поездке по Сибири. На реках Томь и Енисей изучал наскальные изображения, обследовал подземные пустоты на Енисее, став первым российским спелеологом. Описал слюдяные месторождения на побережье Байкала, целебные "теплые" воды в бассейнах рек Баргузин, Онон и Горячая, соляные источники на двух правых притоках Вилюя; проследил степь от Байкала до верховьев Лены и более 2100 километров ее течения - вплоть до Якутска. Затем через Охотск морем направился на Камчатку, на подходе к полуострову потерпел кораблекрушение и оказался на берегу без имущества и снаряжения. Весной 1738 года он начал и с несколькими помощниками из солдат или казаков за три года (до конца 1740 года) завершил всестороннее исследование Камчатки (350 тысяч квадратных километров), буквально искрестив ее широтными и меридиональными маршрутами. Длина пройденного им побережья составила более 1700 километров, а внутренних учтенных маршрутов - свыше 3500 километров. Срединный хребет он проследил почти на 900 километров, то есть на три четверти длины. Он не осмотрел на Камчатке только три ее береговых отрезка: относительно небольшой западный и два коротких - юго-западный и юго-восточный, в общей сложности всего около 700 километров.
Многократное пересечение полуострова дало Крашенинникову основание для характеристики (весьма верной) его рельефа: "...По большей части [он] горист. Горы [Срединный хребет] от южного конца к северу непрерывным хребтом простираются и почти на две равные части разделяют землю; а от них другие горы к обоим морям лежат хребтами... Низменные места находятся только около моря, где горы от оного в отдалении и по широким долинам, где между хребтами знатное расстояние".
Крашенинников описал четыре восточных полуострова Камчатки - Шипунский, Кроноцкий, Камчатский и Озерной, образуемые ими заливы, а также несколько бухт, в том числе Авачинскую. Он проследил течение крупных рек, прежде всего Камчатки (758 километров), охарактеризовал ряд озер, включая Нерпичье и Кроноцкое.
"Что касается до огнедышащих гор и ключей, - писал он, - то едва может сыскаться место, где бы на столь малом расстоянии... такое было их довольство".
Карта-схема маршрутов С. Крашенинникова
в 1737–1741 годах
Крашенинников сам исследовал почти все высочайшие "горелые сопки" Камчатки - , Кроноцкую, и величайший действующий вулкан Евразии - (4688 метров).
Весной 1738 года, посетив долину Паужетки (левый приток Озерной), ученый открыл и впервые описал полуметровые гейзеры, бьющие "во многих местах, как фонтаны, по большей части с великим шумом". Вторую группу гейзеров, выбрасывающих воду на высоту до 1,4 метра, обнаружил в долине Банной (бассейн реки Быстрой). Он исследовал историю освоения Камчатки, писал о природе Курильских и Алеутских островов, привел некоторые данные о Северо-Западной Америке. Помимо географических удалось собрать также обширные этнографические, флористические и зоологические материалы.
Крашенинников один представлял собою комплексную экспедицию, выступая то как геолог и географ, то как ботаник и зоолог, то как историк и этнограф, то как лингвист. В частности, по расспросным данным он составил характеристику ительменского племени, жившего на острове Карагинском (исчезнувшего к XIX веку по невыясненным причинам), а также записал ряд слов из его диалекта. Благодаря Крашенинникову мировая наука обогатилась фундаментальными сведениями об , и айнах, их истории, обычаях, религиозных верованиях и мифологии. Ученый был убежден в том, что Камчатка "к житию человеческому не меньше удобна, как и страны всем изобильные".
В июне 1741 года Крашенинников покинул полуостров и через Сибирь в конце 1742 года вернулся в Петербург. В 1750 году был утвержден профессором натуральной истории и ботаники (академиком), стал ректором Петербургского университета и инспектором Академической гимназии. По свидетельству Г. Миллера, он был "из числа тех, кои ни знатною природою, ни фортуны благодеянием не предпочтены, но сами собою, своими качествами и службою, произошли в люди, кои ничего не заимствуют от своих предков и сами достойны называться начальниками своего благополучия".
Легенды камчатских рек
Первые историки Камчатки еще 250 лет назад писали, что русские побывали здесь «задолго до Владимира Атласова». Натуралист Г. Стеллер, участник второй Камчатской экспедиции Беринга, писал со слов ительменов: «Люди, пришедшие из-за моря к камчадалам, прочно у них поселились, вступили с ними в браки и весьма мирно с ними уживались. С тех пор река Чануккыг называется Русаковкою и почитается в числе знатнейших, потому как владевшие тамошним острожком тойоны происходят от российского поколения».
На противоположном, западном берегу полуострова катит свои спокойные воды к Охотскому морю река Тигиль. Предание, родившееся на его берегах, совсем иного рода. Оно свидетельствует о разыгравшейся здесь драме: на стоявших лагерем русских напали воинственные коряки и всех уничтожили.
Свидетельство этого рода - карта С. Ремезова, выдающегося сибирского ученого-самоучки XVII зека. На «Чертеже земли Якутского города» 1697 года, самой первой карте полуострова, картограф оставил помету: «р. Воемля. Тут Федотовское зимовье бывало». Не найти теперь на картах этой «Воемли», и чтобы установить, под каким современным названием она скрывается, ученым пришлось немало потрудиться. Наконец выяснили: это - В"эемлен (по-корякски - «изломанная река»), которая была переименована русскими в Лесную по отличительному ее признаку, первым бросившемуся в глаза землепроходцам.
И еще одно зимовье на карте, но отмечено оно совсем в другом месте, там, где в реку Камчатку впадает маленькая живописная Никулка. Автор карты бывалый камчатский казак, открыватель Курил Иван Козыревский сделал пояснение: «Зимовья два были. В прошлых годах из Якутцка города морем на кочах были на Камчатке люди... два коча сказывали, и зимовья знать и поныне».
Итак, приход русских на Камчатку был запечатлен в памяти местных в связи с четырьмя реками: Лесной и Тигилем на западном побережье полуострова, рекой Камчаткой и Карагой на восточном. И названием - «Федотовско зимовье».
А само это имя появляет ся в материалах Г. Миллера, руководителя академического отряда Второй Камчатской экспедиции. Собирая в 1736 году в Якутске документы по истории открытия Восточной Сибири, он натолкнулся на ценнейший клад первоисточников (что, впрочем, было тогда не в диковинку) - архив приказной избы. После публикации этих находок и стало известно миру крупнейшее достижение географической науки - открытие русскими в 1648 году раздельности материков Азии и Америки. И имена - Семена Дежнева и Федота Алексеева-Попова.
Загадка Федотовского зимовья
Не буду повторять то, что всем должно быть хорошо известно, а остановлюсь на моменте, имеющем прямое отношение к нашей теме. С. Дежнев с несколькими своими товарищами, счастливо избежавший смерти, основал в 1649 году Анадырский острог. А в 1654 у него произошла стычка с коряками, в результате которой была освобождена из плена спутница Федота Алексеева Попова - товарища Дежнева по знаменитому походу. Эта женщина, «якутская баба», как назвал ее землепроходец, рассказала о том, что произошло после бури, разлучившей шесть кочей экспедиции. Судно Федота Алексеева «разбило близ того места», а сам Федот «и служилый человек Ерасим (Герасим Анкуди-нов.- Р. О.) померли цингою, а иные товарищи побиты и остались невеликие, сей побежали в лотках с одною душой (то есть без припасов и снаряжения.- Р. О.) не знаю куда». Вот и все о трагической судьбе героев.
Но Миллер продолжил рассказ, поведав о том, чего не знали в свое время ни Дежнев, ни «якутская баба», а именно о «носящемся между жителями Камчатки слухе, что жил некто Федотов сын на реке Камчатке на устье речки, которая и ныне по нем Фе-дотовкою называется» (речь шла о переименованной позже Никулке). И далее Миллер осторожно выдвигает версию, что основателем первого зимовья «по всему виду был сын вышеупомянутого Федота Алексеева, который по смерти отца своего... убежал в лодке подле берегу и поселился на реке Камчатке, и еще в 1728 году... видны были признаки двух зимовий, в которых оный Федотов сын с своими товарищами жил». Знакомый с традицией землепроходцев обозначать географические объекты фамилиями товарищей, Миллер обоснованно связывал название зимовья не с именем Федот, а с отчеством - Федотович - «Федотов сын», Федотов.
Но, как показал более поздний анализ документов, никакого сына Федот Алексеев в поход не брал.
По мере того как выявлялись и анализировались обстоятельства дежневского похода к «Чукотскому носу», стала все определеннее и ярче проявляться личность «торгового человека» Федота Алексеева Попова - человека незаурядного и известного на северо-востоке. Становилось очевидным, что именно он был автором самой идеи экспедиции, ее организатором и финансистом. Еще Ломоносов поставил Федота Алексеева на первое место, назвав его руководителем похода. А дальше произошла следующая метаморфоза: к фамилии Алексеева добавили «Дежнев» и стали писать Алексеев (или Попов) - Дежнев, затем Дежнев-Попов и, наконец, только Дежнев. В результате такой трансформации Семену Дежневу целиком досталась слава, заслуженная не только им, но и его товарищем.
Но постепенно имя забытого героя, трагически погибшего в звездный час своего открытия, стало пробивать дорогу к признанию.
Но почему погибшего? А что если Дежнев ошибся? Да и надо ли так уж слепо верить какой-то «якутской бабе»? Ведь помимо версии Миллера была высказана и другая гипотеза, исходящая от не менее авторитетного ученого - Степана Крашенинникова: «...кто первый из российских людей был на Камчатке, о том не имею достоверного свидетельства, а по словесным известиям приписывается сие некому торговому человеку Федоту Алексееву, по которого имени впадающая в Камчатку Никул речка федотовщиною называется».
Обратите внимание, как осторожно, с оговорками Крашенинников приводит это свидетельство. Тем не менее именно Федота Алексеева спустя столетия объявили открывателем полуострова.
Но история на этом еще не заканчивается. Крашенинников сообщал: «бутто... на другое лето обошел (Федот Попов.- Р. О.) Курильскую Лопатку (теперь мыс Лопатка.- Р. О.), дошел Пенжинским морем (Охотским.-Р. О.) до реки Тигиля, и от тамошних коряк убит зимою со всеми товарищами». Однако снова осторожное «бутто», а в другом месте - признание, что все это «несколько сум-нительно».
В Пушкинском доме хранится рукопись поэта. Это - конспект книги С. Крашенинникова «Описание земли Камчатки». Пушкин-историк задумал писать свою книгу о подвигах россиян на Дальнем Востоке. Показательно, что именно в тех местах, где говорилось о пребывании Федота Алексеева на Камчатке, Пушкин поставил на полях рукописи вопросительные знаки. Таким образом, предание дважды подвергалось сомнению. И потом версия о пребывании Федота Попова на Камчатке не раз ставилась под сомнение. Наиболее полно и аргументированно, на мой взгляд, выступил в печати моряк-дальневосточник по профессии и историк по пристрастию В. П. Кусков, опубликовав статью «Был ли Федот Попов на реке Камчатке?». Из многих приведенных Кусковым несообразиц приведу лишь несколько самых красноречивых.
Первая. Почему название зимовью было дано «Федотовское» - по имени основателя, а не по фамилии «Алексеевское», как это обычно делалось?
Вторая. Зачем измученным бурей, голодом и болезнями путешественникам нужно было подниматься вверх по реке Камчатке на 300 километров, вместо того чтобы поспешить с устройством на зиму и заготовкой припасов близ ее устья?
Третья. Как вообще они могли подняться? Следуя сообщениям Дежнева, Федот Алексеев мог попасть к устью Камчатки не ранее конца октября - начала ноября. По данным же многолетних наблюдений, в это время температура в низовьях реки Камчатки часто опускается ниже 0 градусов, а в районе Никулки вода обычно замерзает в начале ноября.
Четвертая. Козыревский, помечая на своей карте место зимовья, указывает на источник информации - старики-камчадалы, которые у русских «в аманатах сидели». Действительно, при сборе пушной подати - ясака повсеместно в Сибири применялась система заложников-аманатов. Но ни промышленные люди, ни торговые, к которым принадлежал Ф. Алексеев, не имели права собирать ясак. Это входило в функцию только казаков - официальных представителей власти. Следовательно, либо по непонятным причинам Федот нарушил закон, либо речь шла не о его группе.
И в заключение. В. Кусков делает вывод, с которым трудно не согласиться: «Можно было бы продолжить перечень таких несоответствий, каждое из которых в отдельности возможно, но мало вероятно, чтобы они могли иметь место в совокупности. Предположение же о том, что Попов выброшен на берег примерно в том же районе, что и Дежнев... и в ту зиму умер там от цинги, не требует никаких допущений и натяжек и хорошо согласуется с имеющимися данными». И тем не менее большим тиражом расходится по всей стране крупномасштабная туристская карта-схема Камчатки, на карте поставлен знак достопримечательности у речки Никулки и дано пояснение: «Федотовское зимовье. Основано в 1648 году Федотом Алексеевым Поповым».
Велика сила инерции! Но неудержимо и стремление вырвать истину из плена веков. Да и значимость проблемы также не мала, как в научном, так и в нравственном плане - открыть потомкам имя человека, первым узнавшего о существовании нашей Камчатки. Поэтому версии, основанные «по слухам», неминуемо должны уступить место исторической «теореме», доказанной фактами, и, следовательно, иному взгляду на события.
А документы свидетельствуют, что еще в 1645 году, когда русские в своем продвижении на восток встретили новую реку Индигирку и кочующий, не известный прежде народ юкагиров, были получены первые сведения о землях, лежащих по рекам Гижиге, Парени и Пенжине, то есть о северной территории современной Камчатской области. Двумя годами позже на поиски этих земель отправилась экспедиция под командованием Михаила Стадухина, едва ли не самой легендарной личности в те годы. Крут нравом, умен, изворотлив, энергичен, необыкновенно вынослив и до отчаянности смел, обласкан якутской администрацией и ненавидим многими сотоварищами - таков был этот человек, под непосредственным руководством которого открыты многие реки Восточной Сибири.
Под началом Стадухина сперва служил рядовым казаком Семен Дежнев. Многие исследователи не без основания полагают, что лишь по чистой случайности Михаил Стадухин не стал открывателем Берингова пролива. Когда в Средне-Колымске формировалась экспедиция, самый старший по чину, коему и надлежало возглавить поход, пятидесятник М. Стадухин был в отлучке.
Первый поход в сторону Камчатки был неудачным - казаки заблудились и вернулись ни с чем. Но в 1650 году отряд Стадухина «...С Анадыря зимой перешел с товарищами своими на лыжах с нартами за Нос на Пенжину реку» - так лаконично и просто доносил землепроходец о труднейшем впервые проложенном маршруте в сотни километров через полярную ночь и свирепые метели. В отписке Стадухина особое внимание следует обратить на слово «Нос», то есть полуостров Камчатка! Значит, уже тогда русские давали себе отчет в том, что земля, которую еще предстояло открывать и изучать, являет собой массив суши, уходящий огромным выступом в океан.
Пройдя у основания полуострова, Стадухин. однако, в глубь Камчатки не пошел, а направился на запад - в район современного Магадана. Но это нисколько не умаляет значения его первых сообщений о самом полуострове, и приходится еще раз высказать сожаление, что для имени Михаила Стадухина не нашлось пока места на современной карте области. Будем надеяться, что историческая справедливость восторжествует.
...Вот только путешествие Стадухина никак не связывается ни с «адресом» первого зимовья, ни с его названием. Не согласуется оно и с сообщениями местных, будто первые русские пришли из-за моря. Ключ к разгадке тайны «Федотовского зимовья» еще не найден. Поиск продолжается. И продолжают его не только историки, но и... лингвисты.
Что такое «Камчатка»?
Слово это не что иное как русифицированный вариант якутского «хамчаккы, хам-чаткы», возведенное от «хамса (камча)» - курительная трубка, либо от глагола «хам-сат (камчат)» - шевелиться, колыхаться. В якутских пре-даниях-олонхо при описании девицы-красавицы дается порой сравнение ее бровей с двумя черными соболями, «что прибежали из страны Кам-чааккытан и сплелись лапками». А черные соболи и «шевелящиеся» горы - это яркие приметы Камчатки.
Так что же, якутское происхождение этого слова может считаться доказанным?
Отнюдь нет. О черном соболе якуты узнали лишь тогда, когда необычно красивые шкурки зверьков впервые были привезены русскими с Камчатки и произвели тогда сильнейшее впечатление. Географические знания самих якутов были тогда весьма узки и простирались на юг не далее Оймякона. Следовательно, рассказы о пушных богатствах «страны Камчааккы-тан» могли войти в якутский фольклор лишь после того, как на Камчатку стали проникать русские. Что касается приведенного примера о бровях-соболях, то предания действительно древние, но впервые были записаны лишь в XIX веке. Поэтому они не избежали поздних вкраплений, дополнений и наслоений. Вспомним, что соболиные брови - художественный элемент, часто встречающийся в русском народном эпосе. - Слово с таким же значением «курительная трубка» и созвучное с якутским «хамса - камча» есть и у других
народов: у эвенков - «ганса», «ганча». У бурят и монголов - «ганса», у коряков - «кань-ча». От этого, последнего возник глагол «каньчаткок», «курить трубку». Может, именно здесь надо искать разгадку происхождения слова? Ведь в традиции сибирских народов было давать образные сравнения природным объектам. Так отчего же не сравнить было находящуюся рядом с самой большой рекой дымящую Ключевскую сопку с курительной трубкой? А пришедшие на эту реку русские переиначили непонятное «каньчаткок» в давно привычное «Камчатка» - название широко распространенной хлопчатобумажной материи.
Затем и самих жителей, населявших берега реки, стали называть «камчацкими людьми». По мере ознакомления с краем, когда выяснилось, что эти люди особой народности (коряки и ительмены) населяют весьма обширный район, название было перенесено уже на весь полуостров. Тогда-то прежний «Ламской нос» (Лама - Охотское море, от тунгусского «лама» - «большая вода».- Р. О.) получил новое имя «Камчадальский нос» и даже «остров Камчатой», так как слово «полуостров» тогда в России еще не употреблялось.
- Выдвигать предположение о корякском происхождении слова надо чрезвычайно осторожно, потому что ни в одном документе, исходящем от землепроходцев, ни даже в капитальном труде Крашенинникова нет упоминаний, что коряки и ительмены в то время
были знакомы с курительной трубкой. Не более ли логично предположить, что именно от русских услышали впервые местные слово «Камчатка»? Может, прав был С. Ремезов, когда предположил, что река получила такое название потому, что приходили на нее какие-то «люди грамотны, платье носят азямы камчатые».
Ни в сибирской, ни в мировой топонимике не было еще случая, чтобы географический объект получил свое наименование от названия материи!
- Это действительно так - реки, горы, озера, зимовья назывались по фамилиям-прозвищам землеоткрывателей, но происхождение этих прозвищ было самым разнообразным, и от материи в том числе. Вспомним того же знаменитого Атласова, фамилия которого родилась от названия ткани - «атлас», а потом уже дала название населенному пункту и острову. В XVII веке, о котором идет речь, не было обычая произвольно придумывать названия географическим объектам. Если местное название для русских было непонятным и труднопроизносимым, то землепроходцы давали свое либо по характерному признаку, примете, либо обозначали собственным именем, чаще всего именами «лучших мужиков» - тойонов и вожей. Река Пенжина, например, получила свое название по имени проводника - коряка Пянжи.
Нередко объектам присваивались имена авторов открытия или в память погибших товарищей. На современных картах Восточной Сибири и Дальнего Востока значится немало таких имен. Вот, к примеру, на карте Якутии мы встречаем реки Анкидинку (бывшую Анкудиновку) - по имени погибшего спутника Дежнева, Зырянку - по открывателю Дмитрию Зыряну, Ожогину и Падериху - в память Ивана Ожоги и Никифора Падеры (последний, кстати, тоже получил прозвище от речки Падеры в Архангельской области). По этим притокам Индигирки был проложен Ожогой и Падерой новый путь на Колыму.
...И продолжился он по ин-дигирской реке Камчатке, названной по имени открывателя Ивана Ивановича Камчатого...
Так, в спор за право считаться первооткрывателем полуострова вступает еще один исторический персонаж.
Иван Камчатой и другие
Имя Камчатого открылось лишь недавно, и известно о нем не много - то, что служил он в сороковых годах XVII века в Енисейске, а потом маршруты его походов проходили по Индигиро-Колымскому краю, самому суровому и негостеприимному.
Еще известно, что Иван Иванов Камчатой был послан с Колымы «на новую, на Пенжен реку ради прииску новых земель и приводу (в русское подданство.- Р. О.) немирных неясашных юкагирей и коряков». Отряд возглавил Федор Алексеев Чюкичев. Тогда, во второй половине пятидесятых годов, когда Дежнев добывал моржовую кость на открытой им анадырской корге, Чюкичевым и Камчатым было заложено несколько новых зимовий на реке Гижиге (Чендоне), к которому добирались по рекам Пенжине и Парени - преддверии Камчатки. Время сохранило для нас два документа того времени - ясачные книги, которые вели Чюкичев и Камчатой, записывая количество собранной пушнины.
Из своих опорных пунктов, разделившись на несколько человек, уходили отряды в разные стороны, знакомясь с новым краем. Так Чюкичев сообщал начальству, что он «с Ивашко Камчатым, с Мокейко Игнатьевым да с охочими с промышленными людьми одиннадцатью человеками ходил на юг в коряки для государева ясачного соболиново збору». Запомним и еще два имени из той группы - Леонтия Федотова и «Проньку» Федорова Травника.
В пятидесятых годах XVII века Чюкичев один из отрядов направил к морю «на другую сторону», что следует понимать как восточное побережье полуострова. При этом он уточнял, что это то море, где «костьи рыбьей (моржовой.- Р. О.) много». Так как на севере Охотского моря, по свидетельствам землепроходцев, моржей они не встретили, то в показаниях Чюкичева речь могла идти только о Беринговом. Каким путем был совершен этот переход?
Вспомним самое раннее показание С. Ремезова о зимовье на Воемле-Лесной. Оно воз никло далеко не случайно. Ведь с верховьев этой реки всего лишь за один день можно было пересечь полуостров в его узком месте и выйти к истокам Караги, впадающей в Берингово море. Как сообщали землепроходцы «через тот камень (горы.- Р. О.)
есть проход от моря до моря, а как взойдет человек на верх того камени и он видит оба моря». Не случайно, конечно, и то, что на другом конце пути - притоке Караги реке Русановке также стояли русские зимовья.
Документально пока не установлено, что именно Иван Камчатой побывал тогда на самой большой реке полуострова, но косвенное подтверждение имеется. Г. Миллер, собирая свои материалы в Якутске, записал: «некоторые... склонны говорить, что во времена занятия русскими земли среди камчадалов жил один видный человек, которого звали Кончат...» Сами камчатские ительмены утверждали, что их главная река Уйкоаль стала именоваться Камчаткой по имени некоего «воина Кончата». Но, как правильно прокомментировал это сообщение С. Крашенинников, сами ительмены «ни рек, ни озер, ни гор, ни островов именами людей не называют». Не увековечивали свои имена в названиях и авторы открытий. Это делали через какой-то небольшой срок их товарищи. Поэтому, если «сослуживцы» Ивана Камчатого сочли нужным назвать реку его именем, значит, считали, что это он впервые проведал о ее существовании.
Сведения об этих событиях весьма быстро дошли до столицы Восточной Сибири - Якутска. Уже в 1660 году на Камчатку был послан отряд, командиру которого было предписано выслать для опроса о новых землях людей Чюкичева «Ивашка Камчатова да Макейка Игнатова». Однако это требование не могло быть исполнено. В 1661 году сам Чюкичев, Камчатой, Игнатьев и другие были убиты на Омолоне при возвращении домой.
А еще через шесть лет, в 1667 году, название реки Камчатки впервые появилось на сводной карте Сибири.
Ну а как же быть с неоднократным упоминанием в преданиях о тех русских, что пришли на Камчатку морем?
Здесь нам предстоит познакомиться еще с одним героем.
Одиссея Ивана Рубца
Два десятилетия назад это имя ни о чем не говорило даже специалистам-историкам. А сегодня мы с полным основанием можем вписать в ежегодник знаменательных дат еще один юбилей - 1662 год, ознаменованный выдающимся плаванием, не имеющим аналогов не только в истории арктического мореплавания землепроходческого периода, но и значительно более позднего времени.
Был повторен путь Дежнева - Алексеева через пролив между материками и вслед за этим открыта со стороны моря Камчатка, повторен за одну навигацию! И не с Колымы, как первый раз,- аж из «Якуцка»!
Ученые не любят слово «сенсация». Но в данном случае, пусть простит мне это историк Б. П. Полевой, я умышленно прибегаю именно к слову «сенсация» по отношению к сделанному им научному открытию. Чтобы не утомлять читателя системой аргументации, я отправляю интересующихся к статье Б. Полевого «Плавал ли И. М. Рубец с Лены на Камчатку?», где приведены все добытые автором факты, сама же поспешу перейти к изложению основных событий, непосредственно касающихся нашей темы.
Летом 1662 года от причала Якутского острога отплыл большой коч усть-кутской постройки восьми саженей в длину (около 18 метров) и взял курс к низовьям Лены. Это событие нашло отражение в «бухгалтерии» приказной избы: «Июня в 6 день посланы великого государя на службу за море на Анадырь-реку десятник козачей Иваш-ко Рубец, а с ним послано якутцких служилых людей 6 человек» - к открытому Дежневым несколькими годами раньше моржовому лежбищу, корге, близ анадырского устья. И далее перечислялись предметы огромной по тем временам ценности и такого количества, что не может на вызвать удивление сама грузоподъемность судна.
...Коч Рубца погиб в бурю еще в низовьях Лены. Люди спаслись и спасли часть грузов. Плавание продолжалось уже на другом судне, по счастливой случайности оказавшемся неподалеку от места катастрофы. В Колымском остроге к Рубцу присоединился еще один коч с промышленниками, и теперь уже два судна направили свой бег к «воротам» в другой океан.
В августе того же года путешественники благополучно прошли пролив между материками, добрались до знаменитой корчи и... неожиданность - они не увидели моржей! Как объясняли землепроходцы, «зверь морж стал напуган, выйти из моря на берег и летчи не смеет...
в море отпятился». Неизвестно, как бы сложилась дальнейшая судьба экспедиции, если бы не повстречался тогда Иван Рубец с человеком из группы Ивана Камчатого - казаком «Пронькой» Федоровым Травником.
В решении Рубца плыть дальше на юг сыграли, конечно, свою роль и рассказы Проньки о богатствах южных земель, но ведь не только корыстными побуждениями мы должны измерять подвиг открывателей новых земель. Их обязывала к этому и присяга, но и сами они, нередко в обход инструкций, по личной инициативе устремлялись навстречу неизвестности, движимые природной своей любознательностью.
Итак, два русских коча впервые бросили якоря в устье новой реки на восточном побережье полуострова. А затем, как напишет в челобитной сам Иван Рубец, пошел он «вверх реки Камчатки».Под счастливой звездой, видать, родился наш герой - всюду удача сопутствовала ему. И на этот раз, благополучно перезимовав в районе Никулки, Иван Рубец с немалым количеством соболиных и прочих шкурок в виде ясака и охотничьей добычи прибыл наконец в Анадырский острог.
А теперь еще раз обратимся к надписи на карте И. Козыревского, поразительно точно информирующей о том, что мы уже знаем: «Зимовья два было. В прошлых годах из Якутцка города морем на кочах были на Камчатке люди, а которые у них в аманатах сидели, те камчадалы и сказывали... два коча сказывали».
По возвращении в Якутск, Иван Рубец уже в 1667 году сообщил там об открытых им землях, и следствием этого стала отправка следующей экспедиции на Пенжен и Камчатку. Эстафета открытий не прерывалась.
Сведения об этом выдающемся походе стали известны не только в Москве, но и в Европе, где жадно ловили каждое новое сообщение об открытиях на востоке Русского государства. Уже в конце XVII века достоянием европейской научной общественности стали следующие слова из знаменитой книги Витсена «Северная и Восточная Татария»: «Ледяной мыс (Чукотский полуостров.- Р. О.), согласно мнению многих, заканчивается островами. В Ледовитом море промышленные люди выходят из реки Лены, плывут в течение лета вдоль берегов, огибают этот мыс и доходят до берегов около реки Камчатки, где бьют китов и тюленей, и на то чтобы доплыть дотуда и провести там промысел и вернуться назад, они затрачивают три с половиной или четыре месяца».
Итак, в преданиях камчадалов о первых русских, пришедших морем, речь шла, судя по всему, об экспедиции Ивана Меркурьева Рубца.
Ну а как же быть с загадкой «Федотовского зимовья»? Предположения ученых выстраиваются в логическую картину, которая, очень может быть, соответствует действительному ходу событий.
Основываясь на свидетельствах местных жителей, Г. Стеллер писал, что на речке Никул в прошлом жили русские, во главе которых стоял какой-то «Фетька» или «Федор». Казаки, пришедшие на Камчатку позже, также слышали, что в низовьях реки Лесной жил казак «Леонтий Федотов сын», который вместе с товарищами контролировал узкий переход с одного побережья полуострова на другое («тут Федотовско зимовье было»). Об этом было известно в Якутске. Поэтому, когда в первом десятилетии XVII века, то есть спустя полвека, обнаружились развалины двух зимовий на речке Никул, камчатские казаки решили, что оно принадлежит легендарному «Федотову сыну», и стали называть речку Федотовщиной.
Но, вспомним, Стеллер писал о «Фетьке-Федоре». Не о Чюкичеве ли шла речь? Ведь, по свидетельствам местных, русские с Никулки ушли на западное побережье и вскоре были там убиты. Именно так и сложилась судьба Федора Чюкичева и Ивана Камчатого!
В отряде Ивана Рубца сбором ясака ведал Федька Лаптев, зимовавший в 1662-1663 годах на Камчатке. Долго жил здесь и «Пронька» Федоров Травник Бывал в этих местах и Федор Яковлев Кузнец и его сын Василий Федоров, который также плавал на двух кочах с Анадыря на Камчатку.
И вот, как это часто случается в истории, имена героев, время и место событий трансформируются в памяти других поколений, сливаясь в полуреальную и в то же время полулегендарную картину.
Так, судя по всему, было и на этот раз.
Несколько заключительных слов
Так кого же все-таки следует считать открывателем Камчатки - М. Стадухина, И. Камчатого, Ф. Чюкичева, И. Рубца или таинственного «Федотова сына»? Но зададимся и другим вопросом: а возможно ли одному человеку вообще открыть такой большой регион, как полуостров? В памяти потомков остались, как правило, имена тех, кто возглавил знаменитые экспедиции, их руководителей. И пусть это самые яркие, самые талантливые представители плеяды первопроходцев, они лишь проложили основные контуры на карте. Все же остальное сделали безвестные зачастую герои российских северных одиссей.
Камчатка - восточная окраина необъятной России. Сегодня этот полуостров является туристической жемчужиной нашей страны. Камчатка славится величественными вулканами, реликтовыми рощами, термальными источниками, чистейшими озерами, удивительной долиной гейзеров, разнообразной флорой и фауной, практически не тронутой цивилизацией.
Но эти благодатные и наделенные суровой красотой земли вошли в состав российского государства сравнительно недавно, чуть более трех веков назад. Это объясняется не только дальностью Камчатки от столицы, но и ее труднодоступностью. Вытянутый на 1200 километров полуостров соединен с материком узким перешейком, с запада его омывает Охотское море, с востока - Тихий океан, с севера-востока - ледяные воды Берингова моря. Русскому человеку потребовалось почти полвека, чтобы начать всерьез осваивать полуостров после его обнаружения. Но кто открыл Камчатку? Этот вопрос довольно интересный и заслуживает подробного рассказа.
Древность
Как свидетельствуют раскопки и исследования, самые древние человеческие следы на Камчатке имеют возраст примерно 14 000 лет. Неподалеку от поселка Козыревск археологи нашли стоянки людей с кострищами, остатками жилищ и каменных орудий.
В те времена Берингова пролива еще не существовало, люди могли перемещаться между материками. На горах лежали ледники, а тундра между ними кишела стадами оленей, и бизонов, косматых мамонтов. Охотники в поисках богатой добычи постепенно продвигались с юга на север. Фактически они и были теми, кто первый открыл Камчатку.
Примерно 10 000 лет назад ледники стали интенсивно таять. Америку и Азию разделил непреодолимый для древних людей пролив. Вода значительно затопила берега Камчатки, превратив ее в практически изолированный полуостров. Осевшие на нем люди стали пращурами современных коренных народов, которые проживали тут безвестно для остального мира до середины XVII века, когда пришли те, кто открыл территорию Камчатки во второй раз.
Подвиги землепроходцев
Дальний Восток и большая часть Сибири были освоены с помощью землепроходцев. Как правило, они были отчаянными казаками, сметливыми купцами и промысловиками. Их манили неизведанные земли, лежащие к востоку от Российской Империи. В поисках удачи и по велению государства эти суровые люди добровольно подвергали себя опасностям и лишениям. Они осваивали новые земли, покоряли силой или посулами встреченные народы, несли с собой православие и власть государеву.
Именно они открыли Камчатку. Кто именно это сделал? Считается, что со своим отрядом был первым русским землепроходцем, который побывал на полуострове, это случилось в 1650 году. Вслед за ним на Камчатку приходили отряды Ивана Камчатова в 1658-1661 годах, а несколько лет спустя - казацкий отряд Ивана Рубца. Эти люди бы первыми, кто изучал и открыл Камчатку, они даже собирали ясак (подать пушниной) с местных жителей.
Заслуги Атласова
Но все-таки стихийные и недолгие походы нельзя назвать полноценным освоением полуострова. Оно было впереди. И тут возникает вопрос: какой путешественник открыл Камчатку по-настоящему, проторил путь для тысяч русских людей, которые впоследствии поселились в этих землях и сделали их окончательно российскими.
Это был Владимир Васильевич Атласов. Его жизнь и смерть связаны с Камчаткой. Он родился в смешанной семье якутки и казака в 1661 году. Его служба началась в Якутске в 1682 году. В чине десятника он собирал ясак в районах Амур, Анадырь, Индигирка. В 1695 году дослужился до должности приказчика (руководителя) острога в Анадыре. В 1696 году послал на Камчатку разведывательный отряд под началом Луки Морозко.
А в 1697 году пошел на полуостров сам, во главе довольно большого по тем временам отряда из 60 юкагиров и 65 казаков. Причем власти не захотели давать припасы и деньги для экспедиции, Атласов тратил собственные средства. Пройдя перешеек, отряд разделился на две части. Первая - под началом Атласова - двинулась по западному побережью Камчатки. Вторая - во главе с казаком Морозко - пошла по восточному берегу. Однако такая тактика чуть не обернулась трагедией.
Команда Владимира Васильевича столкнулась с многочисленными местными охотниками, которые не захотели платить дань и напали чужаков: трое казаков были убиты, несколько ранены, в том числе и Атласов. Два отряда поспешно соединились. В июле 1697 года экспедиция поставила большой крест на Он означал принадлежность полуострова со всеми его богатствами и людьми к Российской Империи.
Во время своего славного похода Атласов тщательно собирал сведения о Камчатке. Он описал живущие на ней народности, животных и растения, впервые упомянул о минеральных источниках и вулканах, составил первые сносные чертежи местности. Словом, стал тем, кто открыл Камчатку и ее потенциальную ценность для центральной власти. Неудивительно, что именно Владимир Васильевич в 1701 году отправился в столицу для подробного доклада о только что присоединенных землях.
Освоение Камчатки в XVIII веке
Вслед за экспедицией Атласова началось активное заселение полуострова. Первыми его русскими жителями стали казаки. В 1703 году отряд Родиона Преснецова дошел до Авачинской губы, где в последствии появится город Петропавловск. В течение нескольких лет Камчатка была пройдена от севера до юга, к 1711 году на полуострове было построено три полноценных острога.
Однако фактическое отсутствие центральной власти и крутой нрав казаков стал причиной беззакония и притеснения коренных жителей. Освоение новых земель превратилось в грабеж и самоуправство. Казаки, взимавшие ясак, унижали охотников и их родных, избивая их, превращая в рабов и требуя непосильную дань.
Чтобы покончить с бесправием, в 1707 году на полуостров был послан проверенный человек - Атласов, который с жаром взялся за сложное дело. Он организовал нормальный сбор ясака, приструнил лихие головы и справедливо карал преступления, чем нажил себе много врагов. В 1711 году один из конфликтов привел к заговору и убийству Атласова казаками, не желавших больше терпеть его власть. Так закончилась славная жизнь того, кто открыл Камчатку для тысяч будущих переселенцев, впоследствии освоивших ее территории.
Морской путь
Но заселение полуострова людьми было сильно осложнено его труднодоступностью. Суровый климат, огромные расстояния, тайга, горы и тундра становились преградой для людей. Нужен был более простой и безопасный путь. По воде. Впервые морской путь на Камчатку был проложен в 1716 году, когда ладья «Восток», выйдя из Охотска, пересекла море и достигла камчатского берега.
Затем была известная экспедиция Беринга, которая, помимо одноименного пролива, исследовала восточный берег Камчатки и достигла Авачинской губы. Потом последовали несколько экспедиций. Благодаря им удобные морские пути и далекий полуостров были окончательно изучены и нанесены на карты. Отныне добираться до него стало значительно легче не только переселенцам и служивым, но и ученым, желающим изучить Камчатку.
Труд Крашенинникова
По сути, Степан Петрович Крашенинников является тем, кто открыл Камчатку в 18 веке для научного сообщества и обывателей. Родившийся в семье солдат в 1711 году Степан Петрович стал авторитетным ученым и неутомимым путешественником. Свои исследовательские труды он начал с сибирской экспедиции под началом Иоганна Гмелина в 1735-1736 годах. Крашенинников побывал на Байкале, реках Енисей, Томь, Лена.
Набравшись опыта, в 1737 году он решился на самостоятельную экспедицию на Камчатку, отправившись туда морем из Охотска. Однако недалеко от берегов полуострова судно начало тонуть. Команда едва спаслась, а путешественник потерял значительную часть снаряжения. Но это не смогло погасить пыл и жажду знаний молодого ученого. За неполных три года, с весны 1738 до зимы 1740 года, Степан Петрович буквально исходил и изъездил Камчатку.
Внутренние маршруты по полуострову составили более 3000 километров, изученная береговая линия - 1700 километров. Крашенинников был поистине универсальным ученым, одновременно, проявляя себя как зоолог и ботаник, этнограф и историк, как географ и лингвист. Он собрал громадное количество бесценной информации о Камчатке.
Итогом экспедиции этого удивительного человека стал монументальный научный труд с незатейливым названием «Описание земли Камчатки», который Степан Петрович закончил в 1751 году. Шедевр и образец этнографического и географического сочинения был вскоре переведен на четыре европейских языка. Он до сих пор остается востребованным. Последнее русское переиздание труда было относительно недавно, в 1994 году.
История Камчатки
О происхождении названия «Камчатка». Существует более 20 версий происхождения топонимического названия «Камчатка».
По версии Б. П. Полевого, название полуострова Камчатка произошло от реки Камчатка, а река была названа в честь Ивана Камчатого. В 1659 году для ясачного сбора были направлены на реку Пенжина Федор Чюкичев и Иван Иванов по прозвищу «Камчатый» (прозвище было дано вследствие того, что он носил шелковую рубашку, в те времена шелк называли «Камчатой тканью» или «Дамаск»). Иван Камчатый -- калымский казак, поверстанный в 1649 году по собственному желанию, в прошлом промышленный человек. В честь Ивана Камчатого один из притоков реки Индигирки в 1650-х годах уже называли «Камчаткой». В своем походе они не ограничились реками Парень и Пенжины, посетили реку Лесную, где встретились с Федотовым сыном и Савой Шароглазом. Известно, что поднявшись в верховье реки Лесная, они перевалили на восточное побережье Камчатки, по руслу реки Караги вышли на берег Берингова моря, где некоторое время занимались промыслом «рыбьего зуба» (моржовая кость). В 1662 г. верхнеколымскими юкагирами все участники похода были обнаружены убитыми возле зимовья Чюкичева на реке Омолон -- «Блудная». Считается, что поход Ивана Камчатого породил среди ительменов необычную для этого народа легенду «о славном, уважаемом воине Конш(ч)ате», которую впоследствии услышали Георг Стеллер и Степан Петрович Крашенинников. Леонтий Федотов сын и Сава Сероглаз перебравшись в низовья реки Камчатки на один из её притоков, которую впоследствии стали называть «Федотовкою», передали ительменам рассказ об Иване Камчатом. Так как ительмены на реке Камчатка не могли знать об Иване Камчатом, его путь проходил северней. Другим же русским исследователям Камчатки ительмены передали легенду об Иване Камчатом, то есть о Конш(ч)ате.
Этноним «Камчадал» возник не ранее 1690-х годов. Только в 1690-х годах русские узнали, что ительмены совсем не коряки, а особый народ. В те времена было принято местных жителей называть по названию рек. Так от реки Опуки появились «опуцкие люди», от реки Олюторы -- «олюторские», по реке Похаче -- «Погыче» -- «погыцкие» а от реки Камчатки -- «камчатцкие» которые во времена уже Атласова стали называть «камчадальцами» или кратко «камчадалами», а отсюда некоторое время спустя южный полуостров стали иногда называть «Камчадалией» или «Камчадальской землей». Поэтому ительмены этноним «камчадалы» не считают ительменским словом.
Есть этимологические версии. Русские первопроходцы на Камчатском полуострове встречали морских котиков (кам-котиков) и охотились на них. Отсюда возник топоним «Камчатка» -- «земля камчатов». Ранее слово «камчат» в значении «большой бобр» проникло в русские говоры при взаимодействии с татарскими торговцами и распространилось на всю Сибирь. Тюркское «камка», уйгурское «кимхап», «кимхоб» в таджикском означают «узорчатую ткань» (дамаст) -- это слово происходит от китайского «кин хуа» («золотой цветок»). Для оторачивания шапок татары использовали не ткань, а шкуру бобра (или другого зверя) -- по-татарски «кама», «кондыз» (отсюда, происходят слова «камчат», «кымшат»), откуда по одной версии и берет начало название полуострова.
Существует версия, что Камчатка -- это русифицированный вариант якутского «хамчаккы, хам-чаткы», возведенное от «хамса (камча)» -- курительная трубка, либо от глагола «хам-сат (камчат)» -- шевелиться, колыхаться.
Первое посещение русскими земли Камчатской
Людей всегда привлекало что-то неизведанное и непознанное, они стремились к получению знаний об этом объекте или субъекте. Так и Камчатский полуостров был в центре внимания, его стремились познать, использовать его ресурсы, вести торговлю с народами, которые там проживали и т.д. Много разных целей преследовали на пути ее освоения. Эта чудесная земля была открыта русскими казаками более 300 лет назад, но россияне и сегодня мало, что знают о ней.
Еще в 15 веке русские высказывали предположение о существовании Северного морского пути из Атлантики в Тихий океан и делали попытки найти этот путь.
Первые сведения о полуострове относятся к середине 15 века. В сентябре 1648 года экспедиция Федота Алексеева и Семена Дежнева находилась в проливе между Азией и Америкой, который спустя 80 лет заново откроет Беринг. Путешественники высадились на берег, где встретили "много добре чукчей".
Позже Федота Алексеева, судя по сведениям, собранным экспедицией Беринга, был прибит к берегам Камчатки. Федот Алексеев был первым русским мореходом, высадившимся и зимовавшим на этом полуострове.
Заселена Камчатка была задолго до появления первых русских землепроходцев. Много племен и народностей жило на ее суровых берегах. Коряки, эвены, алеуты, ительмены и чукчи жили в тундре, в горах, на побережье.
Изображение Камчатки впервые появилось на "печатном чертеже Сибири" 1667 г. Спустя 30 лет приказчик Владимир Атласов во главе отряда в 120 человек отправился в поход - "для прииску новых землиц" и заложил Верхнекамчатск.
Он же доставил в Москву сведения о земле, лежавшей между рекой Колымой и Америкой. Деятельность Владимира Атласова принято считать началом освоения русскими Камчатки.
Исследования и открытия на северо-востоке России продолжались и в начале 18 века. По-разному представляли себе Камчатку в то время, по-разному изображали эти представления.
Например у Семена Ремезова на "Чертеже всех сибирских градов и земель" обозначен большой "остров Камчатка", а река Камчатка течет с материка на восток, в океан. И он же, Ремезов позже изображает Камчатку уже полуостровом, правда далеким от наших сегодняшних представлений о его конфигурации.
Еще не однажды исследователи будут считать Камчатку то островом, то полуостровом; в атласе Гомана, изданном в 1725 году, есть карта, где слева от Камчатки изображено Каспийское море. О том, что знали сведущие русские люди о северо-востоке Азии ко времени экспедиции Беринга, можно судить по карте Сибири, составленной геодезистом Зиновьевым в 1727 году.
Северо-восточная оконечность Азии там омывается морем, куда вдаются два мыса - Нос Шалацкой (Шелагский) и Нос Анадырской, к югу от которого тянется полуостров Камчатка. Составители и исполнители карты ясно представляли себе, что Азия на северо-востоке не соединяется ни с каким материком, то есть карта опровергала предположение Петра 1, "не сошлась ль Америка с Азией". А поскольку открытия Беринга в проливе, носящем его имя, были сделаны позднее, в августе 1728 года, ясно, что они не могли повлиять на рисунок карты геодезиста Зиновьева.
В январе 1725 года, по указу Петра 1 была организована Первая Камчатская экспедиция, которая помимо Витуса Беринга, дала истории такие имена, как Алексей Чириков и Мартын Шпанберг. Первая Камчатская экспедиция внесла важнейший вклад в развитие географических представлений о северо-востоке Азии, и прежде всего от южных пределов Камчатки до северных берегов Чукотки. Однако доказать, что Азия и Америка разделены проливом, достоверно не удалось.
Когда 15 августа 1728 года экспедиция достигла 67 градусов 18 минут северной широты и никакой земли не удалось увидеть, Беринг решил, что задача выполнена, и приказал вернуться обратно. Иными словами, Беринг не увидел ни американского берега, ни того, что азиатский материк поворачивает к западу, то есть "превращается" в Камчатку.
По возвращению Беринг подал записку, в которой содержался проект новой экспедиции на восток Камчатки. Беринг был истинным исследователем и почитал делом чести и патриотическим долгом довершить начатое. Вторая Камчатская экспедиция была объявлена "самой дальней и трудной и никогда прежде не бывалой". Задачей ее было достижение северо-западных берегов Америки, открытие морского пути в Японию, развитие в восточных и северных землях промышленности, ремесел, землепашества. Одновременно предписывалось послать "добрых и знающих людей" для "проведывания и описания" северного побережья Сибири от Оби до Камчатки.
В ходе подготовки к Экспедиции круг её задач расширялся. В конечном итоге это привело к тому, что усилиями прогрессивно мыслящих деятелей того времени Вторая Камчатская экспедиция превратилась в такое научное и политическое предприятие, которое ознаменовало целую эпоху в изучении Сибири и Дальнего Востока.
В период с 1733 по 1740 год произведены обширные исследования моряками и учеными, входившими в состав экспедиции. В мае 1741 года пакетботы "Св. Петр" и "Св. Павел", коим предстояло стать прародителями Петропавловска, подошли к устью Авачинской губы и стали ждать попутного ветра. 4 июня они вышли в море. Экспедиция шла на юго-восток….
Почти в самом начале похода непогода разделила корабли, и каждый продолжал свой путь в одиночку. В истории географических открытий произошел один из удивительных случаев: два корабля, раздельно совершавшие плавания в течении месяца, подошли почти в один и тот же день к неведомым берегам четвертого континента, тем самым начав исследование земель, получивших впоследствии название Русской Америки (Аляски). Пакетбот "Св. Павел", которым командовал Алесей Чириков, вскоре вернулся в Петропавловскую гавань.
Судьба "Св. Петра" сложилась менее удачно. На путешественников обрушился жестокий шторм, авария, тяжелые болезни. Высадившись на известном острове, члены экспедиции отважно боролись с голодом, холодом, цингой. Пережив необычайно трудную зимовку, они построили из обломков пакетбота новое судно и сумели вернуться на Камчатку. Но без командора.
8 декабря 1741 года, за два часа до рассвета, скончался начальник экспедиции Витус Беринг. Командора похоронили по протестантскому обряду вблизи становища. Однако место могилы Беринга точно не известно. Впоследствии Русско-американская компания поставили на предполагаемом месте погребения деревянный крест. В 1892 году офицеры шхуны "Алеут" и служащие на Командорских островах установили в ограде церкви села Никольское на острове Беринга железный крест и обнесли его якорной цепью.
В 1944 году моряки Петропавловска поставили на месте могилы командора стальной крест на цементном фундаменте. Научные и практические результаты экспедиции Беринга (особенно - Второй) неисчислимы. Вот лишь главнейшие из них. Найден путь через Берингов пролив, описаны Камчатка, Курильские острова и северная Япония. Чириковым и Беренгом открыта северо-западная Америка. Крашенинниковым и Стеллером исследована Камчатка. В этот же список входят работы Гмелина по изучению Сибири, материалы по истории Сибири, собранные Миллером.
Интересны метеорологические исследования экспедиции, они послужили импульсом к созданию постоянно действующих станций не только в России, но и на всем земном шаре. Наконец, описаны берега Сибири от Вайгача до Анадыря - выдающийся подвиг в истории географических открытий. Это лишь краткий перечень того, что сделано в Камчатской экспедиции. Не может не вызвать уважения такой истинно научный и комплексный подход к работе, которая проводилась два с половиной века назад.
Вторая Камчатская экспедиция увековечила на географической карте мира и в памяти людей имена многих её участников: командор Витус Беринг и президент Адмиралтейства Н.Ф.Головин, исследователи и мореходы А.И.Чириков и М.П.Шпанберг, С.Г.Малыгин и С.И.Челюскин, Х.П.Лаптев и Д.Я.Лаптев, Д.Л.Овцын и В.В.Прончищев.
Среди сподвижников Беринга были видные ученые. Имена академиков Гмелина и Миллера занимают почетное место в истории русской и мировой науки. Самым талантливым помощником Миллера и Гмелина был Степан Петрович Крашенинников. Имя его носят один из островов у берегов Камчатки, мыс на острове Карагинский и гора возле Кроноцкого озера на полуострове. Он первым из натуралистов исследовал Камчатку. Четыре года Крашенинников странствовал по этому далекому краю, в одиночестве собирая материалы по его географии, этнографии, климату, истории. На основе их он создал капитальный научный труд "Описание земли Камчатки", значение которого со временем отнюдь не утратилось. Книга эта была читана Пушкиным и, судя по всему произвела на него немалое впечатление. камчатка географический сибирь экспедиция
Александр Сергеевич составил довольно обширные "Заметки при чтении "Описание земли Камчатки" С.П.Крашенинникова" - последний и незаконченный литературный труд поэта. Первооткрывателями Камчатки стали казаки Владимир Атласов, Михаил Стадухин, Иван Камчатый (возможно отсюда пошло название полуострова), мореплаватель Витус Беринг. Камчатку посещали такие известные мореплаватели, как Джеймс Кук, Чарльз Кларк, Жан Франсуа Лаперуз, Иван Крузенштерн, Василий Головин, Федор Литке.
Русский военный шлюп "Диана" направлялся в северную часть Тихого океана, чтобы составить гидрографическое описание прибрежных вод и приокеанских земель и привезти в Петропавловск и Охотск корабельное снаряжение. У мыса Доброй Надежды его задержали англичане, и судно пробыло под арестом один год и двадцать пять дней. Пока не свершился дерзкий маневр. 23 сентября 1809 года "Диана" обогнув Австралию и Тасманию, пришла на Камчатку.
Три года экипаж русских моряков под командованием Василия Головина занимался изучением Камчатки и североамериканских владений России. Результатом явилась книга "Замечания о Камчатке и русской Америке в 1809, 1810 и 1811 г.". После этого Головин получил новое задание - описать Курильские и Шантарские острова и берега Татарского пролива. И вновь его научный рейс был прерван, на этот раз японцами.
На курильском острове Кунашир группа русских моряков вместе с их капитаном была захвачена в плен, и опять потянулись долгие дни вынужденного бездействия. Впрочем, бездействие - не совсем точно. Пытливый исследователь с пользой провел и это не самое приятное для него время. Вышедшие в 1816 его записки о приключениях в плену у японцев вызвали большой интерес в России и за границей.
Итак, Дальний Восток, Камчатка. Она притягивала пытливые умы, звала людей которые пеклись не столько о благе собственном, сколько радели о благе Отечеству. Добрососедство и сердечность в отношениях, взаимовыгодность в делах - такой виделась Камчатка русскому человеку испокон веков, таким он и приходил на эту землю. Таким он и живет на этой земле.
Изучение природных ресурсов Камчатки
Камчатка и ее шельф обладают значительным и разнообразным природно-ресурсным потенциалом, который составляет заметную и, во многом, уникальную часть национального богатства Российской Федерации.
История научных исследований Камчатки насчитывает более 250 лет. Начало им было положено участниками Второй Камчатской экспедиции Витуса Беринга: Степаном Петровичем Крашенинниковым, Свеном Вакселем, Георгом Стеллером. Благодаря этим трудам стало известно, что на Камчатке имеются богатейшие запасы пушнины, а также железные и медные руды, золото, самородная сера, глины, горячие источники. Впоследствии на Камчатку был организован ряд исследовательских экспедиций, которые финансировались за счет казны или меценатами. Гавриил Андреевич Сарычев использование природно-ресурсного потенциала Камчатки предлагал рассматривать с позиции торговли рыбой, мехом, моржовым зубом, китовым усом и жиром.
Василий Михайлович Головнин высказал мнение о необходимости использования термальной воды в целях рекреации. По итогам Первой Камчатской комплексной экспедиции Русского географического общества была получена значительная информация по географии, геологии, этнографии, антропологии, зоологии и ботанике Камчатки. В 1921 году на р. Богачевка (побережье Кроноцкого залива) местные охотники нашли естественный выход нефти.
С 1928 года в приустьевой части р. Вывенка на берегу залива Корфа сотрудниками Дальгеолтреста было начато детальное изучение и разведка Корфского месторождения углей. Известно также, что американцы разведывали и использовали уголь Корфского месторождения уже в 1903 г. В 1934 г. сотрудник ЦНИГРИ Д. С. Гантман дал первое описание углей Крутогоровского месторождения.
В 1940 г. Академией наук СССР совместно с сотрудниками ВНИГРИ (под общей редакцией академика Александра Николаевича Заварицкого) была составлена и издана геологическая карта полуострова в масштабе 1:2000000, явившаяся синтезом всех знаний о геологии Камчатки, имевшихся к тому времени. В соответствии с ней, на значительной части территории полуострова, были распространены в основном четвертичные вулканические и осадочные отложения. Из полезных ископаемых были выделены лишь немногочисленные термальные источники.
В начале 50 гг. наступил новый этап в геологическом изучении: площадная полистная геологическая съемка масштаба 1:200000, позволившая создать целостную картину геологического строения, наметить и систематизировать основные направления поисковых работ. До 50 гг. специальные поисковые и разведочные работы на металлические полезные ископаемые не ставились. В основном все внимание было сосредоточено на поисках нефти, однако уже в 1951-1955 гг. при проведении мелко- и среднемасштабных геолого-съемочных работ в потенциально рудоносных районах были выявлены многочисленные коренные рудопроявления меди, ртути, молибдена, хромитов. Шлиховым опробованием была установлена принципиальная золотоносность многих речных долин. Новые факты свидетельствовали о наличии коренных и россыпных проявлений золота, намечались новые благоприятные для поисков районы.
Главным итогом геологоразведочных исследований 50-90 гг. стало фактическое создание минерально-сырьевой базы в регионе по золоту, серебру, меди, никелю, подземным водам, россыпной платине, углю, газу, различным строительным материалам. Всё это отражено на карте полезных ископаемых Камчатки масштаба 1:500000 (ответственный исполнитель - Юрий Федорович Фролов), выполненной на уточненной геологической основе и вобравшей в себя все новейшие данные о полезных ископаемых Камчатского края.
Основные этапы природопользования на Камчатке
Социально-экономическое развитие Камчатки всегда базировалось на освоении природных ресурсов. За исторически фиксированный период с конца XVII века можно выделить не менее пяти основных этапов природопользования. До прихода русских первопроходцев (т.е. до конца XVII века) на территории полуострова существовал первобытный собирательный способ освоения биологических природных ресурсов. Физическое существование населения зависело от биопродуктивности экологических систем в ареалах их обитания.
С освоением Камчатки (конец XVII - середина XVIII вв.) основным природным ресурсом региона, вовлеченным в хозяйственный оборот, была пушнина. Под жесткий антропогенный пресс попали ресурсы ценных пушных зверей (соболь, песец, лиса, горностай). Роль данного вида природных ресурсов трудно переоценить, так как погоня за пушниной стала одним из основных стимулов приискания Россией новых земель в Сибири и в Америке.
Основой пушного промысла Камчатки являлся соболь, добыча которого составляла до 80-90 % пушных заготовок в стоимостном выражении. В XVII-XVIII вв. добыча основного ресурса пушного промысла - соболя исчислялась в 50 тыс. голов в год. Кроме того, за период с 1746 и по 1785 гг. с Командорских островов было вывезено около 40 тыс. шкурок песца. Хищническое истребление привело к депрессии популяций указанных видов пушных зверей и с середины XVIII века количество заготавливаемой пушнины на Камчатке значительно снизилось.
Середина XVIII в. - конец XIX в. характеризуются интенсивным освоением (в том числе и браконьерским) ресурсов морских млекопитающих. В обстановке завершения территориального раздела мира наиболее развитые страны (США, Япония, и др.) увеличили пресс на наиболее доступные биологические ресурсы мирового океана. Воды Охотско-Камчатского края на тот период были исключительно богаты различными видами морского зверя: моржом, нерпой, лахтаком, сивучем, белухой, касаткой, китом, кашалотом и др.
В 1840 гг. в этих водах ходило до 300 американских, японских, английских и шведских судов, занимающихся китобойным промыслом. За 20 лет ими было добыто свыше 20 тыс. китов. Добыча морского зверя в позднейшее время значительно сократилась. Этот этап природопользования на Камчатке исчерпал себя вследствие почти полного истребления его природно-ресурсной базы.
С конца XIX в. по XX в. в качестве основной природно-ресурсной базы для товарного производства использовались водные биоресурсы (вначале стада тихоокеанских лососей, нерестящихся в пресных водоемах Камчатки, затем и другие виды водных биоресурсов). Первые участки для товарного промысла лососей на Камчатке были отведены в 1896 г. С 1896 по 1923 г. вылов рыбы на Камчатке вырос с 2 тыс. до 7,9 млн пудов. Потенциальная продуктивность лососей всех нерестово-выростных водоемов Камчатки оценивается в 1,0 млн т, а промысловая - до 0,6 млн т.
Добыча водных биоресурсов на Камчатке на протяжении последних лет стабилизировалась и ежегодно составляла порядка 580-630 тыс. т, 90% которых приходится на долю ценных объектов промысла - минтая, трески, палтуса, терпуга, камбалы, лосося, морепродуктов. На этом этапе экономика Камчатской области носила ярко выраженный моноотраслевой характер. Базовой отраслью экономики являлся рыбохозяйственный комплекс, на долю которого приходилось до 60 % производимой продукции и более 90 % экспортного потенциала области.
В настоящее время возможности устойчивого развития Камчатки за счет увеличения уловов рыбы исчерпаны. Экстенсивное освоение природных рыбных ресурсов подошло к пределу количественного роста и стало главным фактором их истощения. Также в этот период времени на Камчатке активно использовались лесные ресурсы, сложился и достаточно успешно функционировал лесопромышленный комплекс, включавший в себя лесозаготовки, выпуск круглых лесоматериалов, лесопиление, поставки части продукции на экспорт.
В результате использования лесных ресурсов в указанный период самые доступные и высококачественные в товарном отношении лесные массивы из лиственницы каяндера и ели аянской в бассейне реки Камчатки были вырублены, а объем промышленных лесозаготовок и, несколько позднее и объем рубок, стали резко сокращаться. Крупные специализированные лесопромышленные хозяйства с закрепленными за ними на долгосрочную перспективу лесосырьевыми базами перестали существовать.
В настоящее время, ежегодный объем заготовки и переработки древесины в Камчатском крае не превышает 220 тыс. м3, при расчетной лесосеке - 1830,4 тыс. м3. К концу XX века указанный тип природопользования пришел в кризисное состояние. Главными особенностями перечисленных периодов являлось то, что структура регионального хозяйства в каждый из них отличалась моноотраслевой специализацией в межрегиональном обмене труда. Ориентация на один вид природного ресурса в качестве основного продукта для межрегионального обмена неизменно приводила к истощению этого ресурса. Смены типов природопользования сопровождались разрушением систем производства и расселения.
С учетом этих особенностей и во избежание разрушительных социально-экономических и экологических последствий на современном этапе осуществляется переход к новому типу освоения природных ресурсов. Новый тип основан на комплексном использовании, включая наряду с рыбными ресурсами, рекреационные, водные, минерально-сырьевые. В этой связи, Правительством Камчатского края ведется разработка Стратегии социально-экономического развития Камчатского края до 2025 г. которая соответствует ключевым направлениям развития Дальневосточного Федерального округа, Концепции долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации.
Всесторонний анализ возможностей экономического роста Камчатского края показывает, что горнодобывающая промышленность является в данный момент единственной в крае инфраструктуро-образующей отраслью. Только благодаря освоению месторождений полезных ископаемых возможно развивать в Камчатском крае рациональную энергетическую и транспортную инфраструктуру, создав предпосылки для успешного бездотационного развития Камчатского края. Минерально-сырьевая база Камчатского края и ее роль в социально-экономическом развитии региона. Минерально-сырьевые ресурсы Камчатского края представлены различными полезными ископаемыми как федерального, межрегионального так и местного значения, которые могут быть рентабельно освоены.
Энергетические ресурсы недр Камчатки представлены запасами и прогнозными ресурсами газа, каменного и бурого угля, геотермальных вод и парогидротерм, прогнозными ресурсами нефти. Углеводородный потенциал суши оценивается в 1,4 млрд т в нефтяном эквиваленте, в том числе извлекаемых - около 150 млн т нефти и около 800 млрд м3 газа. Разведанные и предварительно оцененные запасы природного газа сосредоточены в одном среднем и трех мелких месторождениях Колпаковского нефтегазоносного района Охотско-Западно-Камчатской нефтегазоносной области и в сумме составляют 22,6 млрд м3.
Разведанные и предварительно оцененные запасы угляКамчатского края составляют 275,7 млн т, прогнозные ресурсы превышают 6,0 млрд т. С различной детальностью изучено 7 месторождений и более десяти углепроявлений. Угли бурые и каменные, преимущественно среднего качества, используются для местных нужд. К настоящему времени в Камчатском крае выявлены и в различной степени изучены 10 месторождений и 22 перспективных участка и площади коренного золота с разведанными и предварительно оцененными запасами металла 150,6 т и прогнозными ресурсами 1171 т. Запасы попутного серебра учтены в объеме 570,9 т, прогнозные ресурсы превышают 6,7 тыс т. Запасы россыпного золота оценены в 54 мелких месторождениях в объеме 3,9 т, прогнозные ресурсы - 23 т.